ты? – сделав грустные глаза, Айелет надула губки.
– А мне пора, – Элой схватил свою сумку и потянулся за блокнотом, мечтая унести с собой то, что так поразило и даже слегка напугало своего создателя.
– Постой! – она попыталась схватить его за руку, но промахнулась и, задев чашку кофе, разлила его на рисунки.
– Мои эскизы! – воскликнул Элой, спешно убирая блокнот со стола.
Ему повезло. Пострадала лишь обложка. Портрет был цел.
– Тебе не кажется, что вечер перестал быть интересным? – сказала Айелет, глядя, как Элой промокает разлитый кофе салфеткой.
– Он перестал им быть с момента вашего визита сюда, – одной салфетки было явно мало.
– Ну вот, еще один грубиян, – протянула она и взяла пострадавший блокнот, стряхнув с него остатки бурых кофейных пятен.
– Рисунки, значит, можно взглянуть?
– Вас ведь это не остановит, – Элою захотелось поскорее закончить знакомство, и будь, что будет.
– Остановит, если рисунки – дрянь.
В блокноте Элоя, помимо портрета Айелет, были и другие работы, все они были неоригинальны и однообразны, как скучная незаконченная книга, полная ненужных деталей. Однако, эта женщина явно была не в состоянии отличить хороший рисунок от плохого. Такие люди видели лишь достоверно переданное изображение на бумаге и восхищались талантом автора. Элой ожидал, что ей наскучит просмотр тривиальных эскизов, и она не доберется до сути. Но он недооценивал ее упрямства. Айелет разглядывала наброски так, словно ничего интереснее в жизни не видела. Не комментируя, но взглядом давая понять, что удовлетворена. Настал черед незаконченного фонаря. Казалось бы, что может быть скучнее?
– Может, на сегодня хватит? – в нетерпении спросил Элой, протянув руку за своим блокнотом, но она уже переворачивала страницу.
Сердце Элоя споткнулось, а после – камнем рухнуло куда-то вниз. Какое-то мгновение Айелет разглядывала свое лицо на листе и, казалось, не узнавала его. Ни удивления, никакой реакции. Мгновения в жутком ракурсе. А рисунок и вправду светился. Он будто освещал ее лицо – бледное, уставшее, слегка тронутое морщинами. И Элой вдруг понял, что Айелет вовсе не одержимая хаосом стерва, как показалось на первый взгляд. С ней что-то случилось, и весь этот фарс, разыгранный недавно, служил щитом от внешнего мира. Она застыла, накрытая внезапным осознанием.
– Это же не я… – прошептала она, – Нет… я такой никогда не стану. После всего, через что пришлось пройти. После того, что я наделала. Но так похожа на маму. А вдруг это она? Это ведь она?! – Айелет подняла глаза, и внутри у Элоя вновь все сжалось. Безумие. Она сошла с ума.
– Айелет, успокойтесь, вам нужно домой, я провожу вас. Где вы живете? – беспокойство сжало его, словно щипцами. Впервые Элой Кальво ощущал себя палачом, виновником несчастья.
– Нет. Не мама. И она не настолько чиста. Это я. Я! Но и я не чиста, я всего лишь тень этой женщины. Кто же это? Айелет до или Айелет после? – она залпом допила свой херес и встала.
– Мне…
