И про первые робкие затяжки, когда одна сигарета, вытащенная кем-то у курящего отца, пускается по кругу. Делалось это всегда за гаражами, которых в то время по всему городу было полно, как капитальных, так и разноцветных железных.
И вот собралась с определённой целью группка семи-восьмилетних пацанов. Кто-то, соблюдая строжайшую конспирацию (то есть оглядываясь по сторонам, тараща глаза и шепча на весь двор), показывает зажатую в потной от волнения ладошке сигарету. С фильтром! Это вам не «Прима» или «Астра» какая-то, это в худшем случае «Столичная», а то и «HB» или «Родопи»! В общем, за гаражи пошли даже те, кто до этого не пробовал курить и не думал начинать.
Сломана веточка, в неё, сложенную пополам, как в пинцет засунута сигарета – чтобы руки после не воняли. Спички в то время были в кармане у каждого «нормального» пацана, потому как вдруг попадётся стоящая дымящая линейка или строительный патрон. Итак, сигарета запалена, переходит из рук в руки. Большинство просто набирает в рот дым, но кто-то уже умеет курить по-взрослому, «в себя». Обязательно найдётся и тот, кто именно сегодня попробует сделать это в первый раз, со всеми сопутствующими ритуалу атрибутами: диким кашлем, слезами градом и полной цветовой палитрой на лице.
Трубка мира выкурена, вожди заедают запах липовыми листьями и расходятся по своим делам – кто-то собирать рябину для стрельбы через трубки, кто-то рванул на стройку за «липучкой» и «колбасой», а один из куривших направляется прямо в подъезд. Но не в свой. В этом подъезде живёт его лучший друг Фёдор. Но сейчас его дома нет, он только что курил за гаражами. Дома только его мама. Друг поднимается на четвёртый этаж, на цыпочках тянется к дверному звонку. Всё это он делает, как он потом объяснит, «нечаянно».
Мама открывает дверь. И лучший друг Феди совершенно нечаянно, преодолев до этого пешком восемь лестничных пролётов (опять-таки нечаянно), говорит:
– Тёть Наташ, а ваш Федя за гаражами курил!
Спустя несколько дней, когда Феде снова стало можно выходить во двор, он спросил у друга, почему он пошёл не с ним на стройку, а один к Фединой маме?
Друг ответил:
– Прости. Я нечаянно.
И Федя поверил. И простил. Потому что друг. До сих пор.
PS. Кстати, Федя с тех пор не курит. Осознанно, а не нечаянно.
Песня про prostitution
Все же наверняка помнят прижизненное сценическое отношение Михаила Николаевича Задорного к американцам? Не хочу говорить, что я его разделяю, да и сам Михаил Николаевич наверняка в жизни приватной, вдали от кулис, так уж сильно ярлыки не развешивал. Надеюсь. Тем не менее, следующая история связана как раз с жителем одного из соединённых штатов.
Уже однажды упоминавшийся мной мимоходом мой близкий и давний друг Артём Бай в этой вот истории принимал самое непосредственное участие.
