человек с жёстким лицом, прищурившись, смотрел мне в глаза.
– Живи пока, пулемётчик. Может, на что и сгодишься. А этого в кладку, – человек брезгливо кивнул на труп Щепы и вышел из каптёрки. Вслед за ним потянулись остальные.
Выходит, что не только Коза-Ностра закатывала своих врагов в бетон, наши бандиты это делали ничуть не хуже утончённых европейцев.
– Кто это? – спросил я у бугра, когда мы остались вдвоём.
– Ну, ты даёшь! Это же сам Веня Ростовский, – ухмыльнулся бугор из бывших расказаченных донцев. – Глянулся ты ему чем-то. Я-то уже думал, что хана тебе, козаче.
– Поживу ещё, – буркнул я, направляясь к выходу.
– Погодь, козаче, – остановил меня голос бугра. – Совет хочу тебе дать.
– С чего бы это?
– Считай, что понравился ты и мне.
– Давай, – не стал я строить из себя девочку.
– Уходить тебе надо на другой лагерь. Сегодня Веня добрый, а завтра по-другому прикинет. А у Щепы здесь много дружков осталось. По всем раскладам не жилец ты.
– Я что тут по собственному желанию? Как я уйду?
– Сразу видать, что первоходок ты. Способов много, было бы хотение, – хитро прищурился казак. – Думай.
Хорошо сказать думай, а что можно придумать в моём положении? Я рассказал о произошедшем Селютину.
– Да, брат, дела, – протянул озабоченно он. – Уголовные не простят – это факт. И в побег нельзя идти без подготовки, без карты, кругом тайга. Шансы один из ста, что выживешь.
– Бугор намекнул, что как-то можно на другой лагерь сорваться.
– А как не сказал?
– Хитрит чего-то.
– То-то и оно, – протянул комэск, – будем думать. А пока старайся один не ходить.
С этого дня началась игра в оглядки.
Не обращая внимания на людские страсти, земля благоухала. В самом своём пике стоял август месяц. Мы ходили загоревшие, как папуасы. Духота и зной выжимали из работяг последние соки. На строительных площадках и лесоповале с рабочих сходило по семь потов. А вечером в бараке, отбиваясь от наседавшего гнуса, мы слушали истории о мирном былом житье и о дикой случайности, по воле которой судьба уготовила нам нары и каторжный труд.
Наша компания разрослась. В основном это бывшие военные и люди, не желавшие подчиняться воровским законам зоны. И вот я лежу на нарах и, полуприкрыв глаза, слушаю очередную историю из прошлой жизни арестантов.
–
В ноябре, как только выпал снег, давай нас гонять на лыжные марш-броски, – рассказывал бывший командир стрелкового взвода из Де-Кастринского укрепрайона Андрей Воронин.
Кстати, сидел он по 58-й статье за контрагитацию. А где и что он ляпнул не так, красный командир и сам до сих пор понять не мог. Правда, был у него один грешок – переспал несколько раз с женой комиссара роты. А за всё надо платить.
