его ещё больше потемнело, две вертикальные складки чёрными стрелами легли вдоль впалых щёк, в уголках изогнутых в издевательской ухмылке губ хищно блеснули зубы.
− Сидите, стало быть, пауками и наблюдаете, как оскорбляют порядочного человека? Да пусть меня скормят скорпионам, ежели я отсюда хоть на полдюйма сдвинусь, вот как! – в его глазах появилось ожесточённое упрямство. –Эй, малыш, посмотри на их гнусные рожи: только и ждут, когда я повернусь спиной, стервятники. Добро бы я успел что-то натворить, тогда чёрт с вами – скажем, убил судью или женился на индеанке. Вот пойду и назло сейчас церковь подожгу, чтоб знали! Ах, у них две церкви? Ну, тогда ту, которая мормонская. Совершу богоугодное дело и Господь простит мне, если я ещё попутно проломлю какую-нибудь тупую голову, а их здесь предостаточно!
Бен ни на шутку разошёлся и воинственно повёл плечами, так что помощники Монро ещё больше побледнели и подались назад. Впрочем, Бен решил отложить на потом осквернение святынь и храмов. Зло ухмыляясь он принялся догрызать свой кусок мяса, справедливо полагая, что мало найдётся охотников отрывать его от столь полезного занятия.
Но он ошибался – Джек Монро не собирался уступать. Судорога передёрнула его лицо. Помощник шерифа понимал, что становится смешон: уверенный в своём безусловном превосходстве, убийца играл с ним, как с мышонком. По-видимому, ещё недостаточно проголодавшись, чтобы жаждать человеческой крови.
− Вонючий подонок, – прошипел Джек с такой ненавистью, что ему позавидовали бы даже змеи. – Единственное, на что ты способен, так это трескать виски, пока не превратишься в настоящего койота, подлого и трусливого!
− Как же ты мне надоел, приятель… – проворчал Бен и, вспыхнув от внезапно охватившей его ответной злобы, сграбастал бутылку, замахнулся, чтобы запустить ею в настырного наглеца.
К сожалению, Бен был пьян, а потому неосторожен, в отличии от компании шерифа. Пока правая рука его оставалась свободной, они боялись и пальцем пошевелить. Однако, стоило ему уцепиться за бутылку, как они тут же выхватили револьверы. Никто не стал уговаривать чужака поднять руки, чтобы сдаться. Вместо этого на него обрушился град выстрелов. Стреляли одновременно с трёх сторон и те, кто стрелял, патронов не жалели.
Бен вскочил и попятился, опрокидывая столы и стулья. Алые пятна крови слились на его рубашке вместе. Всё продолжалось несколько мгновений: весь окровавленный, Бен опрокинулся навзничь, голова его камнем стукнулась о заплёванный пол, полные боли и изумления глаза быстро тускнели.
Не выпуская из рук оружия, будто опасаясь, что мертвец вдруг оживёт, трое подошли к трупу. Одежда убитого оказалась сплошь усеянной дымящимися дырами, едкий запах пороха щипал ноздри убийцам. Монро тронул носком сапога бутылку, которую хотел в него бросить Бен – она так и осталась зажатой в его руке с недопитым виски.
− Бедный Стивенс, упокой Господь его душу, – раздался за их спинами полный печали, вкрадчивый голос.
Джек Монро неспешно сплюнул,
