align="center">Кейт
Июнь 1483 года; Кросби-Палас и лондонский Сити
В Лондоне царили суета и оживление. Люди готовились к коронации юного монарха. Когда Кейт в сопровождении горничной, которую приставил к ней отец, отваживалась выходить в город, чтобы побродить по магазинам Чипсайда, где в витринах выставлено столько всяких соблазнительных вещей, она неизменно видела у дверей ювелиров и торговцев тканями длинные очереди ливрейных слуг: они приходили забрать драгоценности и материи, заказанные их благородными хозяевами.
Кейт по-прежнему побаивалась Лондона, хотя город и манил ее. Та предгрозовая атмосфера, которую она почувствовала, впервые оказавшись на улицах столицы, до сих пор еще не разрядилась, и многие жители продолжали разгуливать в доспехах, явно опасаясь, что вот-вот начнется смута. Напряжение чувствовалось и в стенах Кросби-Паласа, где собирались для тайных встреч члены Совета. Кейт наблюдала из своего окна, как они спешивались и слуги провожали их в дом. Отец часто засиживался допоздна, что-то обсуждая с этими людьми; она видела мерцание свечей сквозь ромбовидные окна зала, где заседал Совет.
Как-то утром на семейном завтраке присутствовал незнакомец – красивый мужчина с хорошо подвешенным языком. Герцог представил его как сэра Уильяма Кейтсби[20], адвоката. Отец Кейт, безусловно, доверял этому человеку и симпатизировал ему, но вот она сама сразу же прониклась к сэру Кейтсби неприязнью. Он казался ей очень хитрым и каким-то скользким, да еще вдобавок адвокат без должного уважения отзывался о своем господине лорде Гастингсе. Кейт всегда считала Гастингса человеком добрым и искренним. К тому же девочка знала, что он оказал ее отцу неоценимую услугу, а потому ее возмущало, что в тоне сэра Уильяма Кейтсби временами сквозила явная издевка. Негодование Кейт еще усилилось, когда отец вышел проводить гостя на крыльцо и она услышала, как они переговариваются вполголоса.
– Можете не опасаться Гастингса, милорд, – уверял Кейтсби. – Он не видит ничего страшного в разделении Совета. Этот идиот думает, будто я докладываю ему и остальным обо всем, что здесь происходит.
– Пока Гастингс считает, что вы блюдете его интересы, мы можем выкинуть его из головы, – ответил герцог. – Я прощаюсь с вами, сэр Уильям, и займусь другими нашими делами. И я готов в любое время предложить вам титул лорда. Неплохо?
Кейт в душе обиделась за Гастингса, но одновременно и призадумалась. Интересно, что он мог сделать такого, что обидело ее отца и этого выскочку-адвоката?
А вскоре как-то вечером к ним на обед заявился герцог Бекингем, важный, надменный северянин с грубоватыми манерами. Он был человеком компанейским: даже ее отец, такой немногословный и задумчивый в последнее время, а нередко и мрачный, словно траур, который он носил по брату, смеялся его шуткам.
Бекингем уделял много внимания герцогине Анне, был с ней сама вежливость и выслушивал мнение хозяйки с таким видом, словно она изрекала жемчужины мудрости. Кейт
