силой – был на юге одним из самых успешных контрабандистов, переправляющих людей из страны. Он работал с Нэнси, с англичанином по имени Гэрроу, которого она ни разу не видела, и человеком из бельгийского Сопротивления по имени О’Лири. Все они уже десятки раз приводили беженцев в заброшенные явочные квартиры и находили гидов, которые затем переводили их через Пиренеи в относительно безопасную Испанию. Филипп был пониже его, с квадратным загорелым лицом. Он всегда выглядел так, словно только что вернулся с поля, даже если на нём, как в данный момент, был смокинг. И он первоклассно подделывал документы. Практически не отличимые от оригинальных пропуска, виды на жительство и проходные свидетельства день за днём штамповались у него в подвале, и те счастливчики, у кого были друзья в Сопротивлении, шли с ними вдоль железнодорожных рельсов, ехали на автобусах в покрытое мраком будущее, переезжали по всей стране с одной квартиры на другую, пока не находилась возможность посадить их на пароход до Англии.
– Они просто застрелили его, и всё! Прямо посреди улицы, мать вашу. Они даже не пытаются создать видимость уважения закона! – возмущалась Нэнси. У неё перед глазами стоял тот мальчик, его вид, когда в него попала пуля, его разлетевшиеся мозги и кровь. Она одним залпом осушила свой бокал. Где-то рядом вылетела пробка из бутылки шампанского, Антуан инстинктивно напрягся, а потом пожал плечами.
Они слишком устали, в них не осталось злости. Свою я должна беречь. Проходящий мимо официант увидел её с пустым бокалом в руках и наполнил его шипящим шампанским. Точно так же у неё в ушах шумела её собственная кровь, когда она думала про убитого мальчика. Серый цвет. Красный. Жёлтый. Голубой цвет неба. Она впитала в себя всё до секунды.
– Я обеспокоен, – сказал Антуан. – В последний месяц моим гидам трижды пришлось возвращаться из-за усиленных патрулей. А люди были готовы к переходу. Возможно, нам стоит снизить обороты, приостановить работу на время. Кто-то треплет языком или кто-то слишком беспечен.
Она почувствовала на себе его взгляд.
– Не смотри на меня! Я даже вам не рассказываю, откуда берутся стейки у меня на столе. Я – сама осторожность, – подмигнула она ему через край бокала.
– Антуан прав, – сухо сказал Филипп. Он держал бокал так, словно он вот-вот взорвётся прямо у него в руках. – Нэнси, в Марселе появился новый контрразведчик гестапо. Его фамилия Бём. В Париже он за несколько недель уничтожил нашу лучшую сеть. Почти никому не удалось выбраться. Ещё он работал в Восточной Европе, а сейчас приехал сюда. Он охотится за Белой Мышью. За тобой. Ты должна быть осторожна.
Осторожна. Все хотят, чтобы Нэнси была осторожной, вежливой, сидела на краешке стула, сведя ноги вместе, держала руки на коленях и никому не смотрела в глаза. Да пошли вы!
– Расслабьтесь, мальчики. Он меня не найдёт. Все знают, что я девушка с недешёвыми привычками и богатым мужем. Кто разглядит Белую Мышь в мадам Фиокка, которая ходит по магазинам?
– Нэнси, отнесись к этому серьёзно, –
