увидимся? – спросила Лидия.
– У отца в воскресенье будет выставка некоего заезжего художника из Австрии. Выставка для избранных, – сделал он ударение на слове «избранных».
– А нас туда пропустят? – спросила Заречная.
И он догадался, что она улыбается.
– Приглашения у меня на руках. Жди меня в воскресенье в десять утра возле входа.
– Или ты меня жди, – пропела в трубку Лидия и отключилась.
– Или я, – согласился Славин, прислушиваясь к коротким гудкам. Улыбнулся и повесил трубку.
И только сейчас он заметил, что за ним внимательно наблюдает и, видимо, прислушивалась к их разговору его коллега Любовь Залеская.
– Ну, выяснил что-нибудь? – спросила она небрежно.
Он кивнул:
– Кое-что, – и неожиданно спросил: – Хочешь пойти со мной?
– Куда? – удивилась она.
– На Пешеходную улицу.
– Зачем?
– Поглядим на самого Дорина и на его шедевры.
– В рабочее время?
– Лейтенант Залеская! Вы меня изумляете! Я же вас не развлекаться зову, а изучать личность подозреваемого, – проговорил он нарочито строго, – так идёте или нет?
– Да, конечно, – засуетилась она, выключила компьютер и схватила свою сумку.
До Пешеходной улицы они доехали на машине Славина «Лада-Калина», как предполагала Любава, подаренной ему отцом. Ведь на зарплату опера автомобиль, даже отечественный, купить можно, только взяв кредит.
Она слышала, что к кредитованию Дмитрий относится скептически, но не знала, что Славин писал обзорные и критические статьи не только для российских журналов, но и для зарубежных, помогал отцу составлять каталоги и делал некоторые другие вещи в мире искусства.
Ехать на машине вдвоём с Дмитрием было одним сплошным удовольствием, и Любава не заметила, как они домчались до места.
– Прошу, – галантно произнёс Славин, распахивая дверцу и подавая ей руку.
– Спасибо, – улыбнулась она, оперлась на его руку, и они пошли по улице точь-в-точь как влюблённая парочка.
Любаве казалось, что на них смотрят все прохожие.
И положа руку на сердце посмотреть было на что – широкоплечий высокий блондин с глазами цвета лесного ореха и гарная дивчина, вся из себя ладная и видная.
Любава представляла, как плещутся фонтаны, хотя их уже выключили, но их воображаемый шум казался ей чарующей музыкой.
Она шла не чуя под собой ног. А Славин, казалось, ничего не замечал.
– Смотри, – сказал он, – а вон и художники.
Уличных художников было сегодня не слишком много. День был прохладным, а с Волги вообще дул пронизывающий ветер. Любава невольно поёжилась.
– Ты не замёрзла? – быстро спросил Дмитрий.
– Нет-нет, – поспешила ответить она, но в его голосе ей послышалось столько теплоты, что она и впрямь согрелась.
– Посмотри! – услышала она голос Славина, – видишь Инессу?
– Где? –
