их, как велит Паоло.
– А, выходит, правда! Открылись, значит.
Паоло оборачивается.
На пороге средних лет мужчина, у него светлые голубые глаза, кажется, будто они выцвели на солнце. Глубокие залысины оставляют открытым высокий лоб. На нем костюм из добротного сукна и пластрон с золотым зажимом.
Позади него – девушка с жемчужными сережками, в накидке, отделанной атласом, под руку с молодым человеком.
– Что, Доменико Боттари сдал лавку в аренду? – спрашивает молодой.
Паоло переводит на него взгляд. У юноши громкий, уверенный голос, лицо усыпано веснушками.
– Я владею этой лавкой вместе с моим братом и зятем. – Паоло протягивает для приветствия руку, предварительно вытерев ее о штаны, подвернутые на щиколотках.
– Вы – хозяева? – лицо юноши кривится в насмешке. – Хозяева сами полы моют?
– Еще один калабриец! – восклицает девушка. – Сколько их тут? Как смешно они говорят, нараспев!
– Что вы намерены делать? Тоже торговать пряностями? – пожилой господин не обращает внимания на замечание девушки.
Может, это дочь? Возможно, думает Паоло, они похожи, и очень!
Молодой подходит к нему, смотрит изучающе.
– Или будете торговать незнамо чем? У кого товар будете брать?
– Думаю, у вас связи с калабрийцами и неаполитанцами. У них будете закупать пряности? – снова спрашивает пожилой.
– Я… мы… – Паоло хотел бы остановить эту канонаду вопросов. Он смотрит по сторонам, ищет Иньяцио, но тот ушел к плотнику за досками, чтобы починить полки и покосившиеся стулья.
На углу рядом с лавкой появляется подмастерье. В руках у него ведро, он смотрит на этих двоих с благоговением. Паоло зовет его, но понимает, что нет, тот не подойдет.
Пожилой подходит к дверям.
– Разрешите? – входит, не дожидаясь ответа. – При Боттари лавка худо-бедно торговала, но с некоторых пор… – Одним беглым взглядом он оценивает ситуацию. – Вам придется поработать, прежде чем вы сможете продать что-то путное. Если не знаете, у кого покупать и как продавать, не продержитесь и дня. Бьюсь об заклад, проработаете с Рождества до Святого Стефана[2]. – Пожилой господин потирает руки.
Паоло прислоняет метлу к стене, опускает засученные рукава. Теперь его голос не столь дружелюбен.
– Правда ваша. Но нам достанет и средств, и сил.
– Удача тоже не помешает. – Юноша проходит в лавку следом за пожилым господином. Рассматривает полки, подсчитывает альбарелло, читает надписи на бальзамариях. – С этим мусором далеко не уедете. Это вам не Калабрия. Это Палермо, столица Сицилии, здесь не место голодранцам. – Он берет бальзамарий, проводит пальцем по трещине на сосуде. – Уж не думаете ли вы, что вам пригодится этот хлам?
– Мы знаем, где брать товар. Мы – торговцы пряностями, у нас есть свое судно. Мой зять будет подвозить нам товар каждый месяц. Устроимся сами и все тут устроим. – Паоло невольно
С 25 по 26 декабря. (
