других дел, он любил на своей домашней студии «ТэТэ» помогать молодым музыкантам. Ирина давно мечтала, чтобы её подруга Ольга Лехтонен записала свои замечательные песни в нормальных условиях. Она взяла координаты Терентия, о чём сообщила нам. Надо признаться, состояние моё на тот момент было плачевным. В мае нас опять выгнали из «Даждя». И опять из-за ерунды – словопрений в интернете. Регулярные выступления среди единомышленников прекратились. Оля ушла заряжать своим солнечным зарядом яхт-клуб, увлёкшись плаванием.
В добавок, ещё и Илья женился. Это естественный процесс, и я был рад за брата, но общение и репетиции почти прекратились. «Почти», потому что осенью Дима Радуга делал у себя в Ясенево три больших квартирника, на каждом из которых мы выступали почти по часу. Видео посмотрел – довольно качественно играли. Но это больше из-за старого крепкого багажа. Вспоминаю: мне тогда не то что петь и играть – видеть никого не хотелось… Всё было как в песне Кинчева «Плач» – «Ох, до песен ли?…» И всё то, что в припеве до этого. За весь 2008-й написалась всего одна песня «Милоть», где я художественно попытался изобразить своё состояние…
Не устану повторять, что творчество неразрывно связано с духовной жизнью. Причём не внешней, а внутренней. Порвав с Лемешово, я так и не обрёл храм по душе. Заходил в Бирюлёвский раз в два месяца на 15—20 минут. Но главное – напрочь отсутствовала личная молитва. Вместо утренних и вечерних правил – ежедневный просмотр фрэнд-лент в разных соцсетях. Зато там я оставлял комменты, как «крутой» верующий чувак. Считал, что душевной добротой и восторженными слюнями смогу заменить лень во внутреннем делании…
Воодушевлённый после свадьбы Илья, решил ударить по качеству наших выступлений. Но я не смог поддержать его. Внешне я растолстел, а внутри был как сдувшийся воздушный шарик. Вот так, без таинств, без молитвы, без брата и без особых перспектив в жизни (ко всему, ещё и с работы уволили), я встречал ноябрь, который по традиции вообще меня вгонял в духовную могилу.
Тем неожиданнее стало предложение Ирины записаться у Игоря – Терентия Травника. Однако, несмотря на жизненные отчаяние и уныние, гордыня во мне не зачахла. Наоборот, она цвела буйным цветом. «Что? На студию? К какому-то Травнику?.. Я что – попса что ли буржуйная?» – возмущался я. Но ради интереса мы решили всё-таки сходить, благо жил Игорь в пяти минутах ходьбы. А может, меня уговорил Илья. Он заразился идеей зафиксировать свои гитарные пассажи для истории. Помню, с подозрительностью шёл первый раз. Думал, сейчас шоу-бизнес начнёт меня ломать и подстраивать под себя, а Терентий представлялся этаким самодовольным хамоватым продюсером, «а-ля жюри» из шоу «Голос»…
Но Игорь оказался очень доброжелательным и простым в общении человеком. Даже слишком. Он не лез со своими советами в нашу творческую кухню, а наоборот, весьма помог, украсив своими «клавишами» три песни. А главная проблема возникла от того, что Терентий постоянно делился с нами своими воспоминаниями
