вдали над скалами показались три точки, но это были не чайки. Это возвращались домой горгоны.
– Представляю, как обрадуется Береника этой вести, – ликовала Эвриала.
– О да! – улыбалась счастливая Медуза. – Кто бы мог подумать, что родные места Береники совсем рядом с нашим островом.
– А ее мать?! – вступила Стейно. – Я боялась, как бы она не умерла от счастья, узнав, что дочь нашлась.
– Теперь осталось подготовить Беренику, – продолжила Эвриала, – ведь… Что это? – вдруг осеклась она, указав рукой вперед.
Сестры на мгновение замерли в воздухе и тут же бросились к распростертой девочке. Они уже всё увидели, всё поняли, но не хотели в это верить. Стейно и Эвриала кричали, а Медуза застыла камнем, как те, кого она обращала доселе в неподвижные статуи. Сестры метались между ней и девочкой, не зная, что делать: спасать Медузу или заниматься Береникой.
– Полетели к грайям! – вскричала Стейно. – Может, они с помощью волшебного глаза узнают, что можно сделать? Может, можно ее спасти?
– А мать? – схватилась за голову Эвриала. – Она же теперь не переживет второй потери дочери! О боги!
Сестры все же решились лететь к старым грайям. Скрепя сердце они оставили младшую стоять окаменевшей от горя на берегу над телом Береники.
А над морем кричали чайки… Вдруг глаза Медузы ожили, веки ее дрогнули, и она посмотрела на свою бездыханную подругу, и в тот же миг из этих зеленых глаз, в которых была заключена нечеловеческая сила, обращающая в камень все живое, хлынули слезы. Живые, теплые и соленые, как море. Они лились по ее щекам словно летние ливни. И – о чудо! – эти слезы вымывали из глаз чудовищный дар Афины Паллады.
Медуза из-за слез не видела ничего, а они все лились и лились…
– Это что, дождь? – услышала она слабый голос…
– Что?.. Что это? – Медуза, вздрогнув, обеими руками отерла потоки, льющиеся из глаз и… Она не верит увиденному… Береника приподнимается на локте, другой рукой держится за затылок и смотрит на Медузу, улыбаясь.
– Ты… ты жива?! – заорала Горгона.
– Вроде бы! – засмеялась девочка, вдруг ойкнув от боли, и, схватившись за затылок, тут же зачастила, озираясь и смотря во все глаза на Медузу: – Какая ты красивая! Ты же настоящее чудо! Твои волосы, они же живые! А крылья! Мы пронесемся над морем, правда? Ты ведь покатаешь меня снова, и теперь я увижу всю его красоту! А какой цвет у неба! А солнце!
– Ты… видишь? – выдохнула пораженная Медуза.
– Да, да, да! – кричала девочка, раскинув руки и обнимая Медузу. – Я все вижу: тебя, солнце, море, деревья! Море такое же зеленое, как и твои глаза!
– Глаза! – возопила Медуза и закрыла лицо руками. – Не смотри в них, ты обратишься в камень!
– Нет! – кричала, хохоча, Береника. – Нет! Я же уже смотрела на тебя, и ничего не произошло. Все плохое закончилось! Смотри
