кухни, там, где начинался коридор, темнота на мгновение исчезла: откуда-то сбоку просиял яркий прямоугольник, и в нем мелькнуло, словно метнулось, нечто округлое и румяно-белесое. Стасик вздрогнул и потерял пятно из виду, а когда снова навел бинокль, ничего уже не было. Воссоздал увиденное в воображении и с растерянностью подумал: «А при чем тут, в сущности, голая попа? При чем? Нет, просто какая-то абстракция!». Как азартно ни крутил он ролик бинокля, ничего удивительного в коридоре более не наблюдалось.
И сплошным разочарованием было видеть, как в светлом прямоугольнике возникла тетка в черном свитере. Постояла и ушла.
Вслед за ней на кухню заглянул тот самый бородатый дядька и выключил свет.
Стасик был уязвлен и почувствовал себя обманутым. Пробежал взглядом по окнам восьмого и сопредельных этажей, но ничего примечательного не обнаружил нигде.
Риточка шла по двору, опустив голову и не слишком тщательно обходя лужи. Да и разглядеть их в темноте было мудрено. Половиков плелся за своей гостьей, отставая на полшага, как будто пытался ее догнать и заглянуть в лицо.
«И вот, ухожу и, может быть, не приеду сюда больше никогда», – рассуждала Риточка. – Наверное, незачем сюда возвращаться. И не надо из-за всего этого переживать. Недостоин тут никто моих переживаний. Но сама виновата. И вообще – надо было бы мне с ним построже. Зря стала его распускать… Эх, его бы…»
И с вернувшейся к ней решительностью Риточка подумала: «Взять, что ли, и родить от этого дурака…».
Половиков несколько раз порывался что-нибудь сказать своей гостье; что-нибудь приятное, даже ласковое. Но вот беда – это могло оказаться очень некстати. И он шагал рядом с Риточкой, страдая и не находя возможности что-либо предпринять ради примирения.
«А ведь она – баба и вправду неплохая, коря себя за неуклюжесть, – рассуждал Половиков. – Спокойная, некрикливая и неизбалованная. Ну, купил бы я ей в другой раз туалетного мыла. Тоже мне, проблема! И еще эта чертова заколка! Дернуло меня за язык! Нет, жаль, если Ритка пропадет навсегда. Это она зря. Подумаешь, кто-то что-то у меня оставил. Даже не помню, когда и было. Наверное, уже месяц назад. А она – конечно же, неплохая. И если бы собралась рожать, может быть, я бы на ней и женился».
Стасик Клюев стоял на тротуаре и смотрел вслед объектам своих наблюдений с сожалением. Обидно было и то, что они быстро ушли, и то, что он так до конца и не понял: а что, собственно, они между собой замышляли. Но определенные подозрения у прошлогоднего чемпиона все же возникли.
Риточка и Половиков прошли мимо Стасика, не обратив на него внимания, даже не припомнив, что кто-то заходил к ним с рыжим котом на руках, – настолько они были захвачены собственными размышлениями. И, конечно же, они не могли догадаться, что появлению на белый свет этого мальчишки предшествовали точно такие же рассуждения его собственных родителей. Все там было: и выяснения отношений, и уговоры, и угрозы, и звонки материных подружек отцовским приятелям.
