факт на заметку. Старые фотографии мелькали лицами. Но ни одна из них не цепляла. Были довольно интересные образцы, словно работал профессиональный, даже почти современный фотограф, но они, как и старые газеты уже не стоили того, чтобы их разглядывали, несмотря на качество постановки кадров. Спустя час парень решил отдохнуть и с кружкой чая сидел на кухне перед окном и смотрел на небо, смотря на пролетающих птиц, дом напротив и выходивших из него людей. Допив чай и вернувшись в гостиную молодой человек кинул взгляд на фотографию, висевшую возле окна на вбитом прямо в бетон гвозде. Девушка все также улыбалась, а озеро за ее спиной как будто бы волновалось от ветра. Парень улыбнулся фотографии и продолжил перебирать бумаги.
*****
Где-то часов в двенадцать утра на следующий день, устав воспринимать чужие эмоции и обрывки новостей, Михаил решил прогуляться. Наскоро одевшись, накинув любимую куртку, он, порывшись в среднем ящике комода, стоявшем в спальне, взял тот самый дневник, найденный на кухне две недели назад. Уже третий день дневник ночевал в его комнате, а после визита Клавдии Николаевны, потрепанная тетрадка на девяносто шесть листов стала больше интересовать Михаила. Отчасти из-за соседей, о некоторых из которых было написано парочка страниц, отчасти из-за девушки на фотографии. Этот дневник был именно её. И её действительно звали Ольга. На момент написания дневника ей было девятнадцать.
Сунув тетрадку под мышку, Михаил вышел из квартиры. Закрывая дверь на ключ, он все-таки услышал знакомое, уже ставшее слитым с самим домом, шуршание за дверью напротив. Парень улыбнулся.
«Здравствуй, Дневник! Не пишу «дорогой», потому что ты для меня нечто большее, чем склеенные с обложкой листы. Мне грустно. На улице идет дождь, и мы сегодня с Маринкой не пойдем в магазин. Вообще-то я хотела сказать, что не могу или придумать какую-то другую причину, но из-за дождя наша встреча и так отменилась. Странно, но мне почему-то грустно, хотя врать не пришлось, а это вроде как хорошо…
Сегодня приходила Клавдия Николаевна. Она скрашивает одиночество. Принесла мне газетные вырезки. Оказывается, ее племянница была спортсменкой. Я не прислушивалась к тому, что она говорила. Голова под самую макушку забита странной кашей из мыслей, писем и учебы. Куда бы уехать от всего этого? Видела на остановке очень милого парня. Может, мы еще с ним встретимся…».
Миша поднял глаза от немного потемневших гладких страниц. Невероятное небо чистого лазурного цвета светилось, нежась в лучах полуденного солнца. Теплые весенние лучи грели спину и не мешали читать и любоваться просторами маленького городка.
Почерк Ольги был ровным и на разлинованных страницах смотрелся современной рукописью, написанной в тетрадке в клеточку. Это было красиво. Девушка, мысли которой он беззастенчиво читал, не описывала свою внешность. Лишь иногда упоминала какую-то незначительную деталь вроде прыщика на губе, покрасневшего с улицы или от слез носа. Несмотря на это Михаил точно знал,
