странный для местного слуха акцент – все это производило на тихих, застенчивых гватемальцев должное впечатление. Эрнесто собирал молодых парней, жителей предместий, формировал из них небольшие отряды, распределял то скудное оружие, которое удавалось достать, расставлял своих людей в тех местах города, которые он считал уязвимыми, – и его слушались, ему подчинялись. Воодушевленный сознанием того, что он впервые в жизни работает на историю – и не с холодными камнями, а с живыми людьми, Эрнесто старался заразить этих коренастых, молчаливых, искоса поглядывающих на него ребят своим воодушевлением. Однако стоило Эрнесто Геваре уйти, как его отряд исчезал: влияние этого человека пропадало – и гватемальцы молча разбегались по домам.
«Надо было сражаться, но почти никто не сражался, – рассказывал об этом позднее сам Эрнесто, – надо было сопротивляться, но никто не делал этого…»
Уверенность в том, что беднота органически предана революции, еще не раз подводила Гевару Бедняк желает прежде всего перестать быть таковым, и если революция не в состоянии это обеспечить, то он видит в ней всего лишь обман.
У Эрнесто оставалась еще надежда, что полковник не поддастся нажиму армейских, раздаст оружие народу и уведет своих людей в горы. Тогда можно будет пойти вместе с ним. Однако Арбенс поступил иначе. Желая предотвратить разрушения и гибель соотечественников, он начитал на пленку прощальную речь, послал ее на радио и отправился в мексиканское посольство. Вслед за президентом убежища попросили и другие члены правительства и лидеры политических партий. Латиноамериканские посольства в Гватемала-сити оказались переполненными, и среди эмигрантов, остававшихся в городе, поднялась паника. Не все, как Эрнесто, могли обратиться в посольство своей страны.
Между тем Эрнесто и не думал прятаться в аргентинском посольстве. Торгпред Аргентины, наслышанный о деятельности своего отчаянного соотечественника, отправился его искать, объездил весь город и обнаружил его в дешевом кафетерии. «Что вы здесь делаете? – спросил он. – Хотите, чтоб вас пристрелили? Идемте со мной! В посольстве США давно следят за вашими передвижениями. Конец напрашивается, и сейчас самое время спасать вашу шкуру».
Эрнесто не мог не знать, что еще в резолюцию Каракасской конференции была включена рекомендация установить слежку за лицами, которые «распространяют пропаганду международного коммунистического движения, совершают поездки в интересах этого движения и действуют в качестве его агентов или в его пользу». До сих пор, однако, ему не приходило в голову, что этот пункт резолюции самым непосредственным образом касается его самого. Так, негодуя, возмущаясь и в то же время втайне, должно быть, гордясь репутацией человека, за которым охотятся, Эрнесто Гевара на дипломатической машине отправился в посольство своей страны.
В посольстве Аргентины, где от возможных репрессий скрывались десятки эмигрантов и гватемальцев,
