сказать, у нее неприятности?
– На лету схватываешь для старого торчили, а вот тебе еще угадайка: слыхаль когда-нить об отзыве субсидий? Может, в новостях заметиль, по Ящику, всякие сюжеты о рейганомике, а та-акже про срезанья федеральных бюджетов, и тэ-дэ?
– Она в какой-то программе была? А теперь больше не в ней? – Беседовали они о его бывшей жене, Френези, ныне на годы и мили в прошлом. И зачем, помимо бесплатного обеда, Зойд тут сидит и все это слушает? Эктор, подавшись вперед и блестя глазами, начал выказывать признаки наслаждения. – Где она?
– Ну, у нас она быля под Защитой Свидетелей.
Сразу не расслышав ударения на была:
– Ой херня, Эктор, это для Мафии, которая пытается стать бывшей Мафией, но притом не помереть сперва, с каких пор ты этот мафиозный холодильник под политических держишь, думал, ты просто хвать их и фигак в дурдом, как в России делают.
– Ну, технически там строка бюджета быля другая, но все равно распоряжаются федеральные маршальи, как и с мафиозными свидетелями.
Дядя мог его раздавить, кратко сбацав чечетку по компьютерным клавишам – так чего ж Эктор так неестественно дружелюбен? Сдерживать старого крутого двересноса могла, со всей очевидностью, лишь доброта, к несчастью, черта, коей при рождении он был столь обделен, что никто живой или мертвый никогда нигде на нем ее не наблюдал.
– Стал-быть – она с этими мафиозными ябедами, деньги исчезают, но у вас ее досье по-прежнему, вы ее можете настучать, когда понадобится…
– Неверно. Ее досье ликвидировано. – Слово провисло в деревянном пространстве, между перкуссионными атаками из соседства.
– Почему? Думал, вы, ребята, никогда никаких досье не ликвидируете, со всемь-эть-вашими игрушками в субсидии, рассубсидии, пересубсидии…
– Мы не знаем, почему. Но в Вашингтоне это не игрушки – chále ése[15] – это тебе уже не там-сям покрутиль, никаких краткосрочных маневров, это прямо революция, не та надуманная дрочба, которой вы, публика, занимались помаленьку, это тебе, Зойд, натуральный валь, вольна Истории, и ты еще можешь ее поймать, или просрать. – На Зойда он глядел самодовольно, чему, с учетом производимых им действий с тостадой, которая – теперь уже – занимала почти всю столешницу, недоставало достоверности. – Чувак, который как-то раз пульнул сквозь пирс Эрмозы в грозу под мольниями, – Эктор качая головой. – Слушь, на этой неделе в «К-марте» распродажа ростовых зеркаль, и я никому хороших манер преподавать не могу, но рекомендоваль бы тебе настоятельно себе такое заиметь. Ты бы, может, имидж подправиль, дружочек.
– Минуточку, вы не знаете, почему ее досье уничтожили?
– Потому нам и понадобится твоя помощь. Деньги хорошие.
– Ой бля. Йя, ха, ха, ха, вы ее потеряли, вот что случилось, какой-то идиот там у вас стер папку в компьютере, верно? Теперь вы даже не знаете, где она, а ты думаешь, это я знаю.
– Не впольне. Мы думаем, она возвращается в эти края.
