как она мне в лицо вцепилась?
– Вижу.
На миг – всего на миг – Жозефина дрогнула. Она была женщиной, в груди ее билось живое сердце, и сейчас оно содрогнулось при мысли о преступлении, которого страшатся все женщины.
Как бы там ни было, эта девушка любила Люсьена. И ее изнасиловали и убили у самой колыбели ее дочери.
Это Жюльен, ее другой сын, напал на нее, избил, осквернил ее тело. И задушил.
Пьяный, обезумевший от злобы – убил жену родного брата. Боже правый!
Но тут же она решительно отбросила эти мысли.
Девчонка мертва, ей уже не поможешь, а сын – жив.
– Ты сегодня был у проститутки… И нечего нос воротить! – прикрикнула она. – Я хорошо знаю, что делают мужчины в городе по ночам. Ты был со шлюхой?
– Да, – выдавил наконец Жюльен.
Она кивнула.
– Значит, если кто-нибудь тебя спросит, откуда у тебя царапины на лице, – отвечай, шлюха расцарапала. А в детскую ты сегодня не заходил. – Жозефина присела перед сыном, сжала его лицо в ладонях, чтобы он не мог отвести глаз, и проговорила медленно и властно: – Ты там вообще не был. Что тебе там делать? Поехал в город, чтобы выпить и развлечься, выпил, сходил к проститутке, вернулся домой и лег спать. Понятно?
– Но как мы объясним…
– Ничего объяснять не придется. Повтори, что ты делал сегодня вечером?
– П-поехал в город. – Жюльен облизнул губы. – Напился, отправился в бордель, вернулся домой и лег спать.
– Так. – Она потрепала сына по исцарапанной щеке. – Теперь соберем ее вещи: что-нибудь из одежды, из украшений. Не все. Так, чтобы было понятно, что собиралась она второпях. Уложила вещички и сбежала с тайным любовником. Быть может, с настоящим отцом ребенка, что сейчас спит наверху.
– С каким любовником?
Жозефина испустила тяжелый вздох. Жюльен был ее любимчиком, но насчет его сообразительности она не питала иллюзий.
– Неважно, Жюльен. Ты об этом ничего не знаешь. Так… – Она подошла к гардеробу, достала длинную черную бархатную накидку. – Заверни ее вот в это. Быстро! – приказала она таким голосом, что Жюльен мгновенно вскочил на ноги.
Дрожащими руками, еле сдерживая тошноту, он завернул труп в черную ткань. Мать его тем временем упаковывала вещи Абигайль в чемодан и в шляпную коробку.
В спешке она, не заметив, выронила брошь-часы, покрытую эмалью и увенчанную крохотными золотыми крыльями, – и задела ее ногой. Украшение откатилось в дальний угол.
– Бросим тело в болото. Идти придется быстро. В сарае в саду есть старые кирпичи – они понадобятся, чтобы она не всплыла.
«А рыбы и аллигаторы довершат дело», – мысленно закончила Жозефина.
– Даже если ее найдут – найдут далеко от нашего дома. Ее убил человек, с которым она сбежала. Вот и все. – Она достала из кармана батистовый носовой платок, отерла лицо, пригладила растрепавшиеся волосы. – Именно так
