но остался неудовлетворённым.
Оздоровлять молодых женщин экспресс-методом было большим хамством. Он нарисовал в уме стройную симпатичную блондинку, наделил внушительной грудью, всё-таки раздел её, определил на кушетку, прямо в центре зала, и стал массировать нежную податливую кожу.
Тут, на самом интересном, пелена застлала разум. Сон пленил сознание, заодно завладев и плотью. Блондинка растворилась, как белый дым. Ей на смену явился черноморец в форме налогового инспектора, который сотрясал его за грудки, требуя уплаты налога с собранного давеча в кафе на пляже «Аркадия» гонорара…
Утром, восстав ото сна, Жульдя-Бандя, обременённый зародившейся идеей, достал из дипломата из крокодиловой кожи корочку, удостоверяющую его как экстрасенса. Прочитал с незначительной корректировкой: «Московский международный центр по подготовке шарлатанов». Определил её обратно в дипломат. «На начальном этапе, однако, потребуется незначительное финансирование проекта, хотя, – ободрил он себя, – первые пожертвования от сердобольных граждан и гражданок уже начали поступать на текущий счёт народного целителя».
Жульдя-Бандя улыбнулся. Он был в прекрасном настроении, что соответствовало и настроению Всевышнего, ниспославшего на грешную землю чистое, с лёгкой проседью облаков небо. Солнце уронило сквозь расщелину штор косую золотистую полоску, взорвавшуюся на левой створке трельяжа брызгами огненного света.
– Ах, Одесса, жемчужина у моря, – мурлыкая, совершал утренний моцион её неудержимый гость…
Он спустился в буфет. Сочная конопатая девица премило и, казалось, с лёгким намёком улыбалась: рассчитывать на чаевые с холодным равнодушным взглядом не приходится. Молодой человек посмотрел на прейскурант, затем на королеву забегаловки:
– Для виду прейскурант висит и тщетный дразнит аппетит (А. Пушкин). А у вас цены ниже рыночных?
– Намного, – буфетчица устремила взор в искристые голубые очи посетителя:
– Что желаете?
– Всё, – признался он, хитро улыбаясь.
Молодой человек ублаготворил желудок бутербродами с нарезками из осетрового балыка. Запил бутылочкой «Жигулёвского». Углекислота приятно щекотала гортань. Уходя, незаслуженно осыпал конопатую буфетчицу лёгким дождичком комплиментов. Та криво улыбалась, потому что лёгкий дождичек чаевых ей импонировал больше.
Ранний посетитель выплеснул своё тело на улицу, отчётливо сознавая, что статус бродячего философа несовместим с оседлой жизнью.
Глава 17. Жульдя-Бандя в каменных джунглях легендарной Одессы
На клумбах пели цветы. Им вторили весёлые беспечные воробьи: вскормленные на «вискасах» городские коты, в отличие от вечно голодных и озлобленных деревенских, не проявляли к ним ни малейшего интереса.
Душа странствующего ловеласа плясала. Мажорную тональность нарушил двигающийся навстречу троллейбус пятого
