дверей появился Ястребов.
– Ну, ты как, готов? – Миссин подошел к Андрею.
Миссин подошел ближе.
– Да, дядя.
– Ну, – Миссин все же надеялся, что Андрей изменит решение и останется на Земле. Все же у него были какие-то предчувствия о небезопасности полета. – Вот и славно, —
слукавил он. Миссин по-дружески обнял Андрея за плечи.
– Ну, – он решил оставить попытки отговорить его, уже зная заранее, что у него это не получится, – тогда иди. Пока на инструктаж, – сказал он по-отечески, с гордостью глядя на племянника. Он хотел одарить Андрея позитивом наступившего дня, но, чтобы тот не расслаблялся и принял его как за обычный рабочий день, старался скрыть на лице неудержимую улыбку.
– Мне с тобой потом надо кое о чем поговорить.
Андрей вошел в комнату, где проводился инструктаж.
Ему сразу вспомнились школьные годы и то время, которое он проводил в учебном классе навигаторов. Но сейчас все было не так, не та обстановка. Здесь не было никаких плакатов с историческими факторами полетов, наивных плакатов с конструкциями устаревших и новых орбитальных станций. Здесь не было той атмосферы безответственности и юношества, требованию его нынешнего положения.
Из двенадцати парт были заняты всего лишь семь, за которыми находились уже специально обученные натренированные члены будущей миссии. Андрей знал, что не надо уже сдавать никаких экзаменов, что все уже позади. Осталось лишь получить указания к выполнению задания и приняться за работу. Работу, которую еще никто никогда не выполнял или отчасти, но она была не похожа на другие. Ястребов и остальные пять человек в команде будут называться первопроходцами. Мысль о том, что пионер – это не только член любительской организации, основанная двадцать лет назад кем-то из новых комсоргов, а еще, что он является первым и единственным представителем российской новой федерации среди астронавтов, первопроходцем килопротяженных космических путей.
Будущие пилоты «Паларуса» обратили внимание на появление русского астронавта. Здесь был афроамериканец Янсон, великобританец тридцати одного года; американка Джоанна Линдау, сейчас ей двадцать четыре года, дочь профессора по аэродинамике, недавно начавшего работать в том же здании, где находится и центр полетов. В тринадцать лет она с родителями переехала в Хабаровск. В семнадцать лет после курсов навигаторов поступила на высший пилотаж космических полетов при НАСА, где, окончив с отличием несколько программ, стала космонавтом-теоретиком.
Андрей Волон, француз, был замещен вместо корейского космонавта Джей Лао, которого внезапно отстранили перед началом полета. Также в классе подготовки, за третьей партой, справа, у стены находился итальянец Доминико с французской фамилией Луалазье.
– Итак, господа, – начал речь на русском языке куратор и руководитель полета Франсуа Ловье, как только Ястребов занял свободное место за партой. – Всем вам предстоит выполнить
