что надо сделать, чтобы сила не притягивала.
– Молодец, – улыбнулась баба Дуся. – Тогда ступай, а вечером приходи одна.
– Ответите мне еще на один вопрос?
– Спрашивай.
– Кто вы?
– Я светлая сторона камня, если говорить нашим деревенским языком.
– Значит, дед Мирон – темная ее сторона?
– Да.
– А почему темная сторона действует, а светлая допустила и допускает беду?
– Потому что камень не в моих руках. Сильнее тот, у кого хранится камень. А кому быть хранителем, выбирает Нура. Я тоже родилась, как и ты, в полную луну, а с темной стороны родился в полнолуние Мирон.
– Значит, любой, кто родится в полнолуние может стать хранителем?
– По сути – да, но не каждый выдержит, слишком большой соблазн перед желанием стать выше другого, богаче другого. За долгую мою жизнь ты первая, которая отказалась и вернула камень Мирону.
– А почему вы всю жизнь молчали?
– Да потому что хранителем стал Мирон, а не я после его бабки. Это впервые случилось за долгую жизнь в истории камня. Что Нура выбрала мальчика, а не девочку. Не может мальчик быть хранителем. С того времени все пошло не так. Камень всегда передавался четко, один срок хранит темная сторона, другой срок светлая. Поэтому моя мать боялась, что Мирон сживет меня со свету, вот и научила: что бы ни случилось, я должна была молчать, пока не наступят времена, когда в деревне найдется новый хранитель. Сейчас настало то время, когда наши силы с ним равны. Или мы закроем с тобой дверь, или Мирон ее откроет навсегда.
– Блин, ну бред же все это. Наша легенда, только теперь с плохим продолжением. Это сколько же вам лет с Мироном?
Баба Дуся только улыбнулась, и добавила.
– Много, а раз бред, говоришь. Тогда обязательно сходи к большому дубу. Там найдешь один ответ из всех, что задавала. А теперь ступай, мне еще много надо сделать, а сил у меня мало. Если все же осознаешь, что все это – не шутки, то вечером приходи, когда солнце будет садиться.
– Можно еще один вопрос задать?
– Да я итак знаю, чего хочешь спросить, хотя мне ты и не веришь, но вечером ты придешь. Так что ступай.
– Хм, ладно, проверим. Захочу ли я вообще во все это вмешиваться.
И баба Дуся опять меня удивила, замахала молча руками указывая на выход, она опять стала немой бабушкой.
На обратном пути я еще раз влезла на холм и посмотрела, как за время, которое я находилась у бабы Дуси, расположилась черта деревни. В полдень только один наш дом делился на две части, одна сторона дома находилась под солнцем, а другая была в тени. Вы сейчас не поверите. Сверху глядя на деревню, картограф бы запросто провел ровную линию солнечной и не солнечной стороны деревни, если бы не одно большое «НО» – это наш дом, он один стоял на этой ровной линии, который не дал бы провести черту ровно. Дом Нади и Светы все так же стояли под солнцем. Дом деда Мирона в полной тени.
Я
