Ты же ее до сих пор любишь. Из-за нее перед походом ты отверг все предложения. Как только Олимпиада не уговаривала тебя жениться.
– Что скажут мои друзья?
– Скажут, что нет во всей Персии женщины красивее и образованней. Она воспитывалась при дворе Филиппа. Она почти наша.
– Но у нее было двое мужей…
– Что с того? Нам нужна не правительница, нам нужен наследник. Пусть родит от тебя мальчика, потом можешь собрать себе хоть целый гарем из красавиц и развлекаться с ними.
– Я подумаю, – сдался Александр.
– Но не долго. Дарий еще не побежден.
Они замолчали.
– Эй, стражник, – крикнул Парменион. – Подай нам вина.
Исмен вошел в шатер с кувшином.
– Порази меня Зевс! – удивленно воскликнул Парменион. – Все не мог припомнить, где я мог видеть этого мальчишку. Не тебя ли я встречал под Галикарнасом? Точно! Это же скиф Мемнона.
– Теперь он мой соматофилак.
– Вот, как! – покачал головой Парменион. – Он настоящий герой. Мемнон ценил его.
– А мне он принес послание от Филиппа.
– Ах, вот он каков, посланник из царства теней. Слышал я эту историю от прорицателя Аристандра. – Старик сделал пару глотков, поставил кубок на стол. Поднялся. – Не буду мешать гегемону отдыхать. Позволь уйти.
– Иди, – разрешил Александр.
Как только Парменион вышел, Александр в гневе швырнул свой кубок вслед и зло прошипел:
– Как же он надоел!
Кубок отлетел от полога и стукнул по голове спящего Гефестиона. Тот вскочил.
– Тревога? Моего коня…
– Спи, – одернул его Александр. Гефестион вновь повалился на пол и тут же захрапел.
– Помоги мне, – попросил гегемон.
Исмен размотал ремешки и снял с рук Александра боевые кожаные браслеты, усиленные медными пластинами.
– Барсина! Барсина… – бубнил он с нарастающей злобой. – Проклятая Барсина.
– Не говори так о ней, гегемон, – не сдержался Исмен. – Она очень добрая, и никому не делала зла.
– Что? – он с удивлением заглянул в лицо мальчика. – Откуда ты ее знаешь?
– Я только что был у нее в шатре, – признался Исмен. – Томирис приставлена к ней в охрану.
– И тебя она очаровала? Чем же?
– Мне показалось, буквально на миг, что я в родном становище, в шатре отца, а она, – голос его дрогнул, – напомнила мне маму.
Александр оторопел. Долго молчал.
– Твоя мать умерла? – несмело спросил он.
– Да. Она ждет меня там, в благодатных степях Папая вместе с сестрами и младшим братом. И отец там же…
– Ты ее очень любил?
– Как можно не любить мать? – удивился такому глупому вопросу Исмен.
– Ты прав, – согласился гегемон. – Мать – самое дорогое, что есть у нас на земле. Но ты бы мог любить мать, которая
