от боли, когда тяжелое острие проткнуло мне спину и застряло, чуть оттягивая назад из-за тяжелой ручки. Чувствую, как по спине течет кровь и замираю от тошнотворного запаха, что начинает окутывать меня, и кричу вновь от боли, потому что нож, кажется, все глубже и глубже входит в мое тело. Острейшая боль вновь пронизывает меня, и я слышу, как совсем рядом кто-то успокаивающе что-то шепчет. И, правда, сразу стало легче дышать.
Боль из спины уходит по чуть-чуть. Моего брата во сне словно и не было, но мне до сих пор страшно. Я чувствую, как мучительная тревога вновь нарастает, и меня кто-то трогает за руку:
– Шах, Шах! Приехали. Пойдём, или мы тебя вынесем.
Испуганно открываю глаза и вижу, как Анику с приложенным ко рту платком кивает мне, улыбаясь лишь глазами. Шая протягивает мне руку и помогает выйти из кареты.
– У тебя слишком много страхов, даже Анику не смог избавить тебя от них. Но у нас впереди много времени.
Покорно иду, мотая головой вокруг себя от любопытства. Вот где, значит, живет наш Великий.
– У тебя не получится, если ты так и будешь стоять столбом, глядя на то, как я разваливаю твою защиту!!! Шах!!! Очнись уже. Через несколько недель твой брат пойдет в военную Академию Императора. И поверь, он даст тебе сто очков форы и выиграет у тебя!!!
Слова о брате возмутили меня.
– Я не собираюсь против него воевать. Ищите другой аргумент, чтобы простимулировать моё внимание.
И вот так каждый раз. Устало смотрю на то, как Шая с недоумением смотрит на входящего Анику. Тот привычно спрашивает:
– Ну что, как успехи?
Пожимаю плечами.
– Не знаю я, о чем мне пытается сказать Шая. Он только ругается.
Анику вновь смеется и уходит из нашего шатра. Шая идет за ним вслед, и я остаюсь один. Они опять там переговариваются, и меня отпускают до вечера.
Я уже месяц живу у них, Замок Анику огромен, и я поначалу даже заблудился в нём, пока мне не показали дорогу к выходу. И теперь я хожу одной и той же дорогой, никуда не сворачивая, чтобы не заблудиться. И сейчас с огорчением я вышел из шатра, дав им время, чтобы они ушли к себе.
Погода была солнечной. Конечно, в каникулы-то для всех светит солнышко, и вообще всё удается, а у меня всё плохо. Я учил новый язык каждое утро и уже переводил текст по словарю, хотя и с трудом. Как мне сказали, это язык щитов, и я должен в нем разбираться так, словно я с ним родился. Они не шутили. На третью неделю своего здесь обитания я смог более или менее сносно понимать смысл того, что читал, но вот с речью была проблема. И Анику применил ко мне метод кнута и пряника. Он был злым учителем и подолгу ругал меня в своей манере с улыбкой и по-доброму, вроде бы, а Шая с жалостью давал мне кучу поблажек и возможность отлынивать от изучения языка.
Ну и, как по нотам, через два часа меня вызвал через слуг наш Великий, и я, волоча ноги и злясь, наверное, на себя больше от беспомощности своей, чем на него, пошел
