дамой. За нее, которой имени я не назову, я готов умереть тысячу раз. Она – свет моей жизни, дыхание в моей груди, солнце мо…
– Да-да, вполне достаточно. Она не пожелала отправиться с тобой на Сейки?
– Мы думали отплыть вместе. Но зимой я, навещая мать в Гнездовье, познакомился с одним моряком. Он предложил мне место на судне, идущем на Сейки. – Юноша понурился. – Я послал весточку моей возлюбленной во дворце… молюсь, чтобы она поняла. Чтобы простила меня.
Давненько изгнанник не слышал придворных сплетен. О замучившей его скуке можно судить по тому, с какой готовностью он поддержал разговор. Никлайс налил две чашки чая и сел на циновку, вытянув перед собой больную ногу.
– Эта дама, как я понял, твоя нареченная.
– Супруга. – Улыбка тронула растрескавшиеся губы юноши. – Мы приняли обеты.
– Сабран, надо полагать, благословила ваш союз?
Сульярд вспыхнул:
– Мы… не просили дозволения ее величества. Об этом никто не знает.
Мальчишка оказался отважнее, чем выглядел. За тайные браки Сабран наказывала сурово. В этом она отличалась от покойной королевы-матери: та любила добрую любовную историю.
– Должно быть, твоя дама не из высокопоставленных, если тебе пришлось тайно на ней жениться? – протянул Никлайс.
– Нет! Моя дама благородного происхождения. Она слаще лучшего меда, прекрасна, как осенняя…
– О Святой, хватит! У меня голова разболелась. – (Достойно удивления, как Сабран терпела рядом этого юнца и не приказала вырвать ему язык.) – Сколько тебе, собственно говоря, лет, Сульярд?
– Восемнадцать.
– Взрослый человек, стало быть. Достаточно взрослый, чтобы понимать, что не все мечты сбываются, и особенно мечты, зачатые на пуховом ложе любви. Если здешний начальник тебя найдет – доставят тебя к правителю Хайсана. А не к государю. – Никлайс пригубил чай. – Поверю тебе на минуту, Сульярд. Если ты узнал о грозящей Сабран опасности – столь серьезной, что понадобилась помощь Сейки, в чем я сомневаюсь, – почему не сказал ей?
Сульярд смутился.
– Ее величество не доверяет Востоку – себе на беду, – наконец объяснил он, – а больше нам негде искать помощи. Даже узнав об угрозе – а она о ней скоро узнает, – она из гордости не обратится за помощью к Востоку. Если бы только мне поговорить о ней с государем, – Трюд не сомневалась, что он поймет…
Трюд.
Чашка в руке у Никлайса заходила ходуном.
– Трюд, – прошептал он. – Не… Трюд утт Зидюр? Дочь благородного Оскарда?
Сульярд окаменел.
– Доктор Рооз, – непослушным языком выговорил он наконец, – это должно остаться в тайне.
Не совладав с собой, Никлайс снова расхохотался. На этот раз в его смехе звучали нотки безумия.
– Да уж, – вскричал он, – достойный ты супруг, мастер Сульярд. Сначала вступаешь в тайный брак с Трюд утт Зидюр, не заботясь о ее добром
