вниз. Тем временем Палисси разговаривал с учениками, приказывая им доставать инструменты. Слуги поспешили на кухню, чтобы подготовить стол. Бледная Салли ушла с ними, а следом поспешили многие из гостей – надо думать, желавшие посмотреть представление.
Я тоже направился было вниз: хирургу могли понадобиться какие-нибудь лекарства для Лизетт. Но тут же вспомнил, что Кристофер Эшкомб никак не может разбираться в подобных вещах. Мне, вероятно, даже не следовало давать девушке венецианскую патоку. Я сказал себе, что у Палисси, который, казалось, знает, что делает, наверняка имеется собственный запас нужных медикаментов.
Вдобавок, владелец змеи… бывший владелец змеи – получеловек-полубочка – со мной ещё не закончил. Он ткнул пальцем мне в грудь:
– Как ваше имя?
Не все гости ушли с хирургом. Те, кто остался, с любопытством наблюдали за нами. Я мысленно выругался. Ради успеха нашей миссии следовало привлекать к себе как можно меньше внимания. А теперь этот человек бросал мне вызов у всех на глазах.
Я хотел решить дело миром… То есть, на самом-то деле более всего я хотел засунуть петарду ему в штаны.
Так или иначе, барон Эшкомб, разумеется, не мог стушеваться в такой ситуации. Я попытался сымитировать поведение ближайшего соратника короля.
– Кристофер Эшкомб, барон Чиллингем, – холодно сказал я.
Он ухмыльнулся.
– Англичанин!
– Вы хотите сказать: англичанин, как и наша уважаемая хозяйка, госпожа герцогиня? Да, именно так.
Это немного охладило его пыл.
– Вы мне заплатите за Маргариту, или я пожалуюсь его милости герцогу.
– Как вам будет угодно. Однако могу я узнать ваше имя?
Он выпрямился.
– Пьер Амио, граф де Кольмар.
– Ну что ж, граф, – сказал я, по-прежнему подражая лорду Эшкомбу, – попробуйте-ка ещё раз ко мне прикоснуться, и мы решим дело с помощью стали, а не серебра.
Я опустил ладонь на рукоять шпаги.
– Во Франции дуэли запрещены, – пробормотал он.
– Кто сказал хоть слово о дуэли?
«Очень по-эшкомбовски», – гордо подумал я.
Амио покраснел. Казалось, он вдруг осознал, что его окружают удивлённые лица. Больше ничего не сказав, он развернулся и ушёл. Мне и самому хотелось сбежать подальше от этих взглядов. Но теперь у меня было важное дело. Что бы там ни сказал Амио, я не верил, что змея оказалась в спальне Миэтты случайно. Надо было осмотреть комнату и провести расследование.
Я взял разорванную шёлковую простыню и понёс её в спальню, делая вид, что мне нужно вытереть лезвие шпаги. Это была, вероятно, нелепая идея, учитывая, что шпагу я даже не доставал – но ничего более умного мне в голову не пришло. Казалось, никто не обратил внимания на несуразицу. Спектакль закончился, и гости разошлись, обсуждая увиденное. Решив, что никто на меня уже не смотрит, я закрыл дверь.
Миэтта придёт в ужас. На полу была кровь – стекала с простыней, пропитывая ковёр. Не говоря уже об обезглавленной змее. Мне нужно было действовать быстро;
