Федька.
– А то нет. И развод, и алименты – все путем. Ей же, ну, моей бывшей, надо было быстрее того захомутать. Она с этим делом не тянула. И потом, я ж не сразу на Дашку-то глаз положил. Знаешь, как тяжело развод пережил? Удавиться хотел. Поживешь с мое да пожуешь с мое, узнаешь. Как говорится, отведаешь сам, поверишь и нам.
– Понял, валяй дальше. Интересно.
– Короче, приехали мы в город под утречко. И сразу ко мне! Дашутка моя чего-то дрожать начала. Испугалась, что против воли родичей пошла. Хорошо, Ольга не подвела, держала оборону крепко. Погоня настигла нас только во вторник вечером. А мы уже женатые. Как Борис упрашивал заведующую ЗАГСом, это видеть надо. Он в буквальном смысле валялся у нее в ногах. Я, само собой, тоже на коленях умолял. Сжалилась она над нами, пошла против закона и расписала. Теперь Марья Иванна и Борис – родственники наши, крестные первенца Юрки, а Ольга – крестная дочки Алёнки.
– А как сладил с тестем и тещей?
– Как в поговорке, больше верь своим очам, нежели чужим речам, – удовлетворенно хмыкнул Александр Михайлович. – Когда познакомились поближе, люб я стал им. Поначалу они не хотели даже разговаривать со мной, но куда им деваться, зятек я им законный. Такую свадьбу отгрохали, приданого полный дом отвалили. У них ведь два сына да одна дочка-лапочка, Дашутка любимая. Вот и постарались.
– А как теперь живете?
– Хорошо живем, грех жаловаться. Из Дашки бравая хозяйка вышла. А ее родители, то есть тесть и теща, всегда рады мне. Теперь всей деревне телевизоры чиню. Сено там, картошку вскопать – все на мне. Парни-то женились, да и разъехались по белу свету. Вот и сейчас еду к ним. Чего-то Иван Иваныч занедужил, а Раиса Захаровна и так давлением мается. Поживу с недельку, помогу по хозяйству. А там и Дарья моя в очередной отпуск уйдет. После сын подъедет. Так и будем за ними ходить. К нам ни в какую не хотят переехать, жалко дом продавать. Надеются, что когда-нибудь мы с Дашуткой обоснуемся там. А у них хозяйство крепкое, земли много. Места красивые. Недаром деревня называется Чистые Ключи.
– Да… прямо индийское кино, – выдохнул Федька.
Какое-то время ехали молча. Каждый думал о своем. А дорога, извиваясь змейкой, несла их вперед. Наконец кончился лес, и очередной поворот открыл такую роскошную панораму долины, которая тянулась до самого горизонта. Вдали блестела на солнце, изящно изгибаясь, лента реки. Михалыч, сам того не замечая, вдруг запел: «В жизни всему уделяется место, рядом с добром уживается зло, если к другому уходит невеста, то неизвестно, кому повезло. Эй, рула-тэ!..».
Ветер свободы
Надумал как-то Степан отправиться в путешествие. Надоела ему жизнь деревенская, каждый день одно и то же. Недели как близнецы-братья. Тоска смертная. Свадьбы или там именины какие и то перестали играть, потому как жениться некому, а на второе денег нету. Даже похороны стали редким явлением, хотя деревня заселена в основном пожилым людом-народом. А они будто законсервировались,
