style="font-size:15px;"> – Чего?
– Я тоже не была, но слыхала, там какие-то душевные люди устроили такой как бы религиозный приют. То ли до того, как тут все началось, то ли приехали и осели после – я так и не поняла. Но все равно ничего так. Ну, говорят.
– Джон и Милдред тоже довольно душевные.
– Уел! – Она выдула аккорд, посмотрела на него с любопытством, засмеялась и рукой рубанула по высоким стеблям. Он обернулся; и ее глаза, ожидавшие, что он заговорит, зеленели ярче, нежели дымка позволяла листве.
– Тут как в маленьком городке, – сказал он. – Кроме сплетен-то, есть чем заняться?
– Особо нечем. – Снова рубанула. – Великое счастье, если так посмотреть.
– И где живет Калкинз?
– А, так ты любишь сплетничать! А я уж испугалась. – Она оставила стебли в покое. – Редакция газеты – это ужас! Он нас водил – прямо туда, где печатают. Серость, и мрак, и тоскливо, и гулко. – Она скривила лицо, и плечи, и руки. – Айййй! Но его дом… – Все разгладилось. – Весьма хорош. Прямо над Хайтс. Огромный участок. Весь город видно. Ничего себе, наверно, было зрелище, когда по ночам все фонари горели. – Теперь скривилось чуть-чуть. – Мне интересно было, жил он там всегда или тоже просто въехал и окопался. Но спрашивать не принято.
Он свернул, и она свернула следом.
– И где этот дом?
– По-моему, адрес – Южная Брисбен.
– Как ты с ним познакомилась?
– Они закатили вечеринку. Я гуляла мимо. Один знакомый меня зазвал. Фил, собственно.
– Вроде несложно.
– Не, очень сложно. А что, ты хочешь пойти познакомиться с Калкинзом?
– Ну, здесь-то довольно убого. Прогуляюсь к ним – может, и меня зазовут. – Пауза. – Ты-то, конечно, девушка. Тебе попроще, да? Быть… украшением?
Она подняла брови:
– Необязательно.
Он посмотрел на нее и успел поймать ее взгляд. Забавно, решил он.
– Видишь тропинку за футбольными воротами?
– Ага.
– Выводит прямо на Северную Брисбен. А она потом превращается в Южную.
– Эй! – Он ей ухмыльнулся, уронил голову набок. – Что такое?
– Грустно, что ты уходишь. Я уже намылилась провести опасный и волнующий день – бродить с тобой, играть тебе на гармошке.
– Пошли со мной?
Взгляд у нее получился смущенный и заговорщицкий.
– Уже была.
Позади них застучали молотки.
Его гримасе она пояснила:
– У Джона очередной проект. Они вернулись с обеда. Там точно осталась еда. Я дружу с Джомми, который им в основном стряпает; хочешь поесть?
– Не, – покачал головой он. – И я еще не решил, хочу ли…
– Всё ты уже решил. Но увидимся, когда вернешься. Возьми. – Она протянула ему тетрадь. – Будет что почитать в дороге.
На миг он дозволил своему лицу признать, что она хочет, чтобы он остался.
– Спасибо…
