о свидетелях их сцены.
– Алекса, это Дороти Льюис, – представил он девушек. – А Джозефа ты уже знаешь.
Спутница обернулась к паре и улыбнулась им тепло и чуть смущенно.
– Добрый вечер! – Произнесла она.
– Здравствуйте, мисс Алекса, – ошеломленно прошептала Дороти, пораженная картине.
Взгляд женщины перепрыгивал с одного гостя кухни на другого, и вскоре успокоился, но не расслабился. Она принялась накрывать стол еще на двоих человек, время от времени кидая настороженный взор на его подругу.
– Вкус, знакомый с детства! – Воскликнула Алекса, едва отведав рагу. – Очень приятный!
– Благодарю, – почтительно произнесла Дороти.
Спустя время Джозеф с Дороти разбрелись по комнатам, оставив друзей наедине.
– Какая красивая пара, – улыбнулась Алекса.
– Мне кажется, они еще сами до конца не поняли, что они пара, – хохотнул собеседник, но, столкнувшись с застенчивым взглядом подруги, растерялся и сам.
Вероятно, Джозеф и Дороти смело могли сказать то же самое и о них самих.
31
Когда начальница отправила ее в приказном порядке в командировку, Молли даже подумать не могла, чем обернется путешествие. И заграничный паспорт-то у нее оказался случайно, потому что мама ей однажды сказала:
– Будь готова ко всему, дорогая. Можно поехать за город, а оказаться в Париже. Можно выйти в магазин и встретить свою судьбу.
И не то, чтобы она сильно ждала каких-то изменений в жизни, и не то, чтобы на них рассчитывала особо, но паспорт на всякий случай был. Потому что в свои двадцать девять она ощущала себя немного отставшей от жизни, чуть отрешенной и самую малость одинокой. Порой Молли казалось, что ее мама гораздо современней, чем она сама, по крайней мере, та не пыталась держаться за прошлое так крепко, легко шла на авантюры и не страшилась перемен. А вот дочь не хотела двигаться, потому что боялась оступиться.
Как она прошла отборочный тур на место секретаря «Благотворительного Фонда», женщина не представляла. С ее-то характером! Но позволила себе заметить, что ничего страшного случиться не должно, максимум что – уволят. Хоть дело и не особо приятное, но все же не смертельное. Однако миссис Траст, несмотря на то, что время от времени закатывала глаза, возмущаясь особенностями характера секретаря, держала ее в штате на весьма неплохом счету. И вот, даже в Париж позвала. Мама был права.
Опять же, она ни на что, ни на что не рассчитывала! Более того, она думала, что летит работать, помогать с делами. Она даже не знала элементарных приветствий на французском, как ее начальница, и не планировала то, что в итоге произошло.
Сейчас, сидя в самолете на пути к дому, она, взвешивая всю поездку, и вовсе могла сказать, что все случилось напрасно, но назад идти уже не хотелось, потому что впереди
