в покое. А то уже нашлись желающие лишить его девочек. Типа, это бабы Хрипача, у которого имеются чисто конкретные наследники. А кто такой Фитиль? Чужак, приблуда, оказавшийся в группировке, когда та уже набрала полную силу. Такого не грех вышвырнуть вон хорошим пинком под зад.
И хотя авторитет ничего не сказал о судьбе проституток, Фитилю на всякий случай дали спокойно работать. Мало ли. Иногда мертвая тишина является предвестником всесокрушающей бури.
Фитиль продолжил бизнес с доставшимся ему контингентом. Через некоторое время он реорганизовал команду, избавившись от части братвы. Времена изменились, жизнь уголовного мира устаканилась. Исчезли банды отморозков, возникавшие, словно из-под земли и в землю уходившие. Стали немного другими задачи и функции пацанов, и отказывающиеся приспосабливаться ушли, занялись более подходящей их темпераменту работой. Оставшихся вполне хватало, чтобы контролировать девочек. Ночные бабочки приносили стабильный, однако сравнительно скромный доход. Фитиль попытался значительно расширить дело, но он не один был такой умный. Хватало и других людей, жаждущих заработать на невинных мужских шалостях. А Москва хотя и большой город, однако не резиновый. Число клиентов увеличивалось слишком медленно. Фитилю удалось лишь незначительно умножить свои доходы. В принципе на жизнь ему денег хватало, но почему-то хотелось большего, гораздо большего.
Глава 8
Так иногда случалось – Комбат знакомил Подберезского со своими новыми приятелями, а те затем чаще и охотнее контактировали с Андреем. Впрочем, относилось это к более молодым людям, подходившим по возрасту Подберезскому, а не Рублеву.
Это произошло и с журналистом Игорем Буданцевым. Его первая встреча с Комбатом состоялась при обстоятельствах, которые трудно назвать приятными. У Буданцева имелась явная дисгармония между силой слова и силой тела. Время от времени она приводила к грустным последствиям. Специфика работы журналиста была такова, что у всех без исключения главных героев его публикаций возникало желание отомстить. В подавляющем большинстве случаев дальше кровожадных мыслей дело не шло. Но иногда человек претворял свои решения в жизнь. Если ему удавалось подкараулить Буданцева где-нибудь в темном месте, бедному Игорю приходилось несладко. Он уступал всем своим противникам в физической силе и умении драться. А вот характера, силы духа ему было не занимать. Выслушивая охи и ахи девочек из секретариата, Буданцев улыбался разбитым ртом:
– Подумаешь, настучали по бестолковке. Вы лучше представьте, что было бы, если бы сезон охоты открыл кто-то из обиженных мной серьезных людей. Тихий хлопок пистолета с глушителем, и одним журналистом на свете стало бы меньше. Однако на то они и серьезные люди, чтобы не подставляться из-за какой-то разоблачительной публикации. Мстит шушера, способная лишь разукрасить мою физиономию под хохлому.
В очередной раз Буданцева подстерегли
