буркнул Валера. – В одной книжке одно написано, в другой – обратное. И как в этом разобраться?
Но он решил ничего не менять. Его ребёнок более развит, чем его ровесники, а это означало, что он уже готов. Ну, не слюнтяем же ему расти?! Нет, это исключено! Миша должен вырасти настоящим мужиком, а он – Валера – должен приложить к этому максимум усилий. Он сделает всё, что сможет.
Стрелки медленно приближались к двенадцати. За окном всё было по-прежнему. Казалось, что погода просто спятила и перепутала лето с осенью.
Внезапно погас свет. Это было плохо, так как уличного катастрофически не хватало. По всей видимости, где-то поблизости сломанное дерево упало на провода и разорвало их. Валера отложил книгу и прислушался.
Внутри дома всё было тихо. Миша всё ещё спал. Валера откинулся на спинку кресла и прикрыл глаза.
Как там Марина? Интересно, в Москве такая же погода, как и здесь? Почему-то вспомнились те дни, когда они только узнали о том, что у них появится Мишутка. Как же это было давно! Да, этот момент как бы разделил их жизнь на «до» и «после». В них в обоих было и хорошее, и плохое, но они были совершенно разными.
На следующий день после того, как жена принесла ему это радостное известие, он купил первую в жизни книжку о воспитании. Теперь их насчитывалось уже больше пятидесяти. Но тогда, вертя в руках эту хлипкую брошюру, он ощутил на своих плечах груз ответственности за не появившегося ещё на свет ребёнка. И ему стало страшно.
Этот же страх он испытывал и по сей день, но теперь он видоизменился и превратился в нечто большее, чем просто страх из-за того, что надо взять на себя ответственность за ещё одного человечка, причём, очень-очень маленького, неспособного ни ходить, ни говорить, ни размышлять. Это был страх за будущее Миши.
Наверху возникло движение. Малыш проснулся, и нужно было спешить исполнить задуманное. Десять минут и будет результат, и будет видно.
Валера лёг под лестницей, заняв такое положение, чтобы можно было подумать, что он упал с неё головою вниз. Первоначально он хотел разлить кругом чего-нибудь красное, что походило бы на кровь, но потом подумал, что это будет слишком, и решил воздержаться.
Наверху раздался топот. Теперь было совершенно очевидно, что Миша поднялся и направляется вниз. Интересна только его реакция. Только реакция на смерть близкого человека.
Валера лежал с закрытыми глазами, а потому не мог видеть, что происходит, но он пытался представлять. Вот появляются маленькие ножки, обутые в мягкие пушистые тапочки. Ничего не подозревающий ребёнок направляется на кухню, чтобы найти отца и съесть чего-нибудь. Вот он застывает на верхней площадке и округлёнными не то от ужаса, не то от удивления, а может, и от того, и от другого сразу глазами смотрит на распростёртое внизу тело. Вот он сбегает ниже, останавливается, ещё ниже… И… Что «и»?
Валера не мог представить, что сейчас твориться с сыном, и едва подавил в себе желание открыть глаза, настолько
