вспомнил Абрамыч. Так называлась располагающаяся неподалеку деревня с находившейся в ней стационарной больничкой для душевнобольных. Прикинул, как он выглядит в глазах окружающих: хромовые офицерские сапоги, геологическая штормовка, завязанная ушанка. Рюкзак… Да, именно на выпускника психушки он и был похож. Ну, молодцы, аналитики! Отличная легенда: возвращается излечившийся человек с вещами – на электричку. Здесь как раз через лес напрямую.
Абрамыч кивнул. На всякий случай – раз пять.
– Так бы и говорил, что не от председателя, а от главврача. Я думал, лом сдаешь.
Абрамыч усиленно замотал головой – теперь уже отрицательно.
– С железом проблемы, – мужик подошел вплотную и разоткровенничался: – Все трактора уже давно посдавали, сеялки там… Профнастил с коровника, прям с балок содрали… Да и балки потом тоже… Но это еще в девяностые. Теперь только кастрюли, ложки, только когда самовар… Беда… Роемся, как шахтеры. Бросать надо это дело. Закурить есть?
– Не курю, – соврал Абрамыч.
– Ну, ладно, шагай, болезный, – махнул рукой мужик.
– Как есть пройти до вокзаль? – вдруг вырвалось у Абрамыча, да еще с каким-то вирджинским акцентом.
– Говорю ж, не русский, – пожал плечами добытчик лома. – Вон станция, отсюда видать. Не промахнешься… Эх, и куда вас таких выпускают?
1.2
Экс-генерал Буев собственноручно ловил рыбу в проруби. На берегу нервно топтались два прапор-гарда из охраны – Сеня и Веня. По старой памяти, Буев себя называл просто «генерал», а помощников – прапорщиками.
Летом охране было проще: забор из колючей проволоки уходил с двух сторон далеко в озеро. Теперь к даче по льду мог забрести любой случайный диверсант. Выручал наблюдательный пункт на ближайшей сосне – сидящий там часовой изображал кукушку при появлении на горизонте посторонних объектов, будь то собака, снегоход с дюжиной загулявших дачников или заблудившийся грибник. Именно грибник. Зимой, на замерзшем льду озера. Так и было написано в инструкции для часового. Ладно, хоть никто ее не удосужился прочесть, кроме экс-генерала.
Он давно подозревал, что усиленная охрана была выписана ему скорее для проформы, чем для действительной надобности. Ну, кому он нахер нужен?
Труднее всего охране приходилось, когда экс-генерал засиживался у лунки затемно – находила на него иногда блажь: хочу, мол, испробовать флуоресцентный кивок на удочке, а по темноте, мол, самый клев – но и тогда она выходила из положения, используя радары и лазерные ловушки.
Это они ему врали: уж в радарах и лазерах он разбирался. Ну, какие лазеры, чего людей смешить?
Вот так: ждал-ждал пенсии, надеясь остаток жизни насладиться ловлей рыбы, собиранием земляники и доводкой начатого еще в детстве гетеродинного приемника – а тебя снова не оставляют в покое. И правильно делают, вообще-то. Он-то знал, что правильно. Но вот как они об этом догадались?
Не клевало. За всю зиму экс-генерал поймал от силы десяток-другой
