очередь.
– Ну, че там? – раздалось сверху в наступившей тишине.
– Свои.
– Точно свои?
– Да, вроде…
Экс-генерал почувствовал, что помирает, и громко застонал. Пресс сверху ослаб, и он смог повернуть лицо параллельно ледяной поверхности.
– Фто фы фудите, ёф вафу коферыфку! – прохрипел он, – Флафь, дуфак, я те не вава!
Словно только сейчас вспомнив о нем, экс-генерала заботливо поставили на ноги, начали отряхивать от снега и ощупывать конечности на вопрос о возможных переломах. Лицо он оттирал уже сам.
– Вот, товарищ экс-генерал, – смущенно проговорил расторопный прапор-гард, – Ложная, стало быть, тревога.
Буев еще не выплюнул весь снег изо рта, и пришлось дослушать доклад:
– Понимаете, товарищ экс-генерал…
«Курить, что ли, начать?» – устало подумал шеф, пока подчиненный подбирал слова. Генералу не раз за десятилетия службы хотелось научиться курить, чтоб хоть как-то сбрасывать нервный стресс, не напиваясь сразу. Надо было в молодости учиться: теперь уже врачи не советовали. Исключение составляли кубинские сигары, но это ведь не в затяг.
– Понимаете, тут такое дело… – мялся прапор-гард.
– Вам пакет, товарищ экс-генерал! – гаркнули за спиной Буева, да так громко, что он пожалел, что не пользуется (по совету тех же врачей) берушами.
Разлепив глаза, Буев повернулся. За спиной никого не было.
– Что за шутки с утра? – опешил он, и только тогда перед его глазами появился бравый молодец в маскхалате.
– Не пристрелили тебя? – удивился экс-генерал.
– Никак нет! Бронежилет!
Буев сначала изумленно глянул на притушеванную охрану, потом на маскхалат.
– Ба! – воскликнул он, когда пелена окончательно спала с глаз, – Да это ж Гагрин! Василий!
– Петр, товарищ экс-генерал.
– Точно, точно, Петр… Петя Гагрин…
– Козлов я, товарищ генерал!
– А Василий где?
– Не могу знать!
– Ну, ладно, ладно, привет передавай… Как мы с твои отцом в шестьдесят первом… Под этим, как его… Гаваной!
– Так точно, товарищ экс-генерал!
Теперь уже слезы навернулись на глаза старику. Те ночки под Гаваной всплыли в его воображении. Долгое ожидание супостатов на сеновале. Нежданное появление там Борьки Гагрина то ли с дочерью хозяина, то ли женой. Вонючий запах какой-то дерюжки, которой он впопыхах укрылся… Как пришлось раскрыть свое инкогнито… Как они потом…
Тьфу, ну что за память! Нет, чтоб стихи он так помнил, как эти ненужные подробности своей службы.
Кстати, не плод ли тех ночек этот Петя, который, выходит, сын Борьки Гагрина? Так ведь, если вдуматься, то, возможно, и его, Буева, сын!
– А ты чего фамилию-то сменил? – спросил Буев.
– Никак нет, товарищ
