этого ли созданы… друзья?
Слабая улыбка появляется на моих губах. Оук всегда говорит мне правильные слова. Он никогда не даёт мне сомневаться в себе, ныть из-за своих бёдер. Он мой личный черлидер с грязным ртом, наверное, поэтому мне так комфортно рядом с ним. В какой-то момент я понимаю, что расслабляюсь. Мне становится легко и вот тогда я чувствую аромат мыла Оука и его мягкие губы. Они касаются моих. Меня пронзает молнией от головы и по позвоночнику вниз. Дрожь моего тела подтверждает это. Я цепляюсь пальцами в толстовку Оука и всхлипываю, когда он отстраняется.
– Это было не больно, – шепчу я. – Мы закончили?
Приоткрываю один глаз, видя, что он сейчас рассмеётся.
– Нет, Баунти, потерпи ещё немного. Сейчас был поцелуй для начальной школы, теперь будет для старшей. Продолжай чувствовать.
Киваю ему и закрываю один глаз. Так, чувствовать… кажется, больше чувствовать я не могу. Или могу.
Оук снова касается губами моих губ. Он медленно и нежно оставляет поцелуи на моих губах, а его рука продолжает поглаживать мою спину. Я вся покрываюсь мурашками удовольствия. Это чувствуется так хорошо. Приятно. Беззаботно. Романтично. Но потом становится страшно. Кончик языка Оука проходит между моих плотно сжатых губ, и я охаю. Я пытаюсь отстраниться, ощутив привкус попкорна и рёбрышек. Но он кладёт ладонь на мой затылок, не позволяя мне убежать. Его губы вжимаются в мои и он целует меня крепче. Мои ноги дрожат. Я обхватываю его шею и тянусь к нему, выгибаясь в пояснице. Его язык проникает в мой рот. Я вся замираю, слушая свои ощущения. И они потрясающие. Он касается кончиком языка моего. Это вызывает невероятную волну жара, скатывающуюся по моему позвоночнику.
– Тебе нужно ответить мне, Баунти. Поцелуй меня, – шепчет Оук. Распахиваю на секунду глаза. Он сосредоточен на выражении моего лица. Сглатываю и облизываю губы, кивая ему. Я тянусь к его губам и целую его. По памяти делаю то же самое языком, что и он. А потом он присоединяется ко мне. Его ладони крепче стискивают меня в руках и вжимают в его тело. Наши губы начинают двигаться всё быстрее и быстрее, словно хотят сожрать друг друга. Он такой вкусный. Боже мой, он чертовски вкусный. Я задыхаюсь от приятного покалывания во всём теле. Мои пальцы забираются в его волосы. Я не могу остановиться и прекратить целовать его. Эта борьба языками, губами, телами невероятно приятна. Боже мой, я точно уже не помню, как меня зовут. Все легенды про поцелуи Оука Хантера были правдой. Они спускают тебя в ад и хочется гореть в этом пламени.
***
Касаюсь кончиками пальцев своих губ и с них срывается обречённый стон.
– Детка, ты как? – Рас присаживается на корточки передо мной. Поднимаю голову и печально смотрю на него.
– Паршиво. Мне так стыдно. Я не должна была всё это говорить ему, но я не смогла закрыть рот. Я обязана была проигнорировать его выпад, быть выше этой глупой ссоры. А потом я ударила его. Клянусь, я не хотела…
– Бон-Бон, Оук провоцировал тебя. Он наговорил столько дерьма, что я сам готов был ему
