слёзы.
– Господи, Баунти, да мне просто больно до сих пор! Я ненавижу тебя и Раса! Ненавижу то, что он с тобой! Я не хотел этого говорить! Я был не в себе! Немедленно возвращайся!
– Ты ни черта не знаешь, что такое боль! Не знаешь! Ты разбил моё сердце! Я любила тебя всю свою грёбаную жизнь! Ненавижу! – Визжу, когда вижу, как лавина несётся со склона в нашу сторону.
– Оук!
Я отпускаю руки, и мы падаем с грохотом на пол.
– Оук, мы умрём…
Он поднимает голову и его глаза в ужасе распахиваются. Цепляюсь за его куртку дрожащими пальцами.
– Знаешь, если мы умрём через секунду, то я хотя бы умру счастливым. С тобой, Баунти.
Оук резко переворачивает меня на спину и всё кафе сотрясается от удара. Я открываю рот, чтобы закричать от страха, но мой крик тонет в губах Оука. Он целует меня.
Хм, я уже говорила, что его поцелуи это чёртов ад? Так вот, сейчас это чёртов рай, и я готова вознестись.
Глава 7
Я так зла на Оука. Господи, я зла настолько, что сгрызла уже все ногти, порезала его любимые футболки, попрыгала на месте сотню раз и это можно считать за спорт. Боже мой, кто бы знал, как я зла на Оука.
Его не было два дня. Два чёртовых дня. Он пропал. Оставил меня одну. Хотя хорошо, что оставил он меня одну, потому что меня рвало нещадно. Я оставила весь желудок в унитазе после вечеринки в честь дня его рождения. И мне было плохо на следующий день, но к вечеру стало лучше. Сегодня мне уже очень хорошо, и я была на занятиях. Но вот Оук даже не вернулся. Он выключил мобильный. Я не могу ему дозвониться. Он на сообщения не отвечает. Я выселю эту наглую задницу из своей квартиры.
Устав окончательно от своих мыслей, валяюсь на диване и смотрю телевизор. Ем пиццу, облизывая пальцы, когда слышу поворот ключа в двери. Я вся напрягаюсь. Откладываю коробку и выключаю телевизор. В квартиру входит Оук. Наши взгляды встречаются и мне безумно хочется сейчас бежать. Свалить от него подальше. Нет, не потому, что стыдно, а потому что я жалкая дура, которая готова простить ему всё, ради вот этого взгляда и улыбки.
– Ненавижу тебя, Оук Хантер, – шиплю я, направляясь к себе.
– Баунти, я дал тебе время. Мы договаривались. И ты не ненавидишь меня, – спокойно произносит он. Господи, какой же он самоуверенный. Бесит.
– Именно ненавижу. Ты кинул меня и выставил какой-то шлюхой. Пошёл ты, – влетаю к себе и хлопаю дверью. Но она тут же распахивается.
– Я сохранил дружбу между нами. Я поступил разумно, потому что ты не могла этого сделать. Ты мстила Расу, – он обвинительно указывает на меня пальцем.
– Что? При чём здесь, вообще, Расти? Дело касалось тебя и меня. Ну, ещё этой кровати и одежды, валяющейся на полу. Зачем ты приплетаешь Расти? Ты специально хочешь, чтобы я чувствовала себя виноватой? Хорошо, Оук, я виновата перед Расти за то, что шлюха. За то, что, как идиотка, пускаю слюни на его лучшего друга, а он просто играет
