я, осознав всю опасность ситуации.
Но далее произошло то, что заставило мои волосы буквально подняться от жуткого страха. В голове у меня раздался глухой, как через тяжкую преграду, голос: «Подойди ко мне!»
– Что это? Где вы? Кто вы? Что вам надо? – на грани истерики прокричал я.
«Подойди ко мне!» – опять раздался этот пугающий шелест таинственного Голоса. Такой тихий Голос, но я, помимо воли своей, подчинился. Вышел из машины, и, как будто зная куда, пошел на кладбище.
Шел! Шел, трясясь от страха! Шел, на подгибающихся ногах, как завороженный, как под управлением извне! Шел мимо черно-пугающих могил! Шел мимо, растопыренных в попытке меня схватить, паучье-крабьих ручищ угрюмо-злых деревьев. Шел, отшатываясь от покосившихся на меня крестов и памятников…
Шел бесконечно… Но никто, и ничто меня не ухватило, не остановило, и я, всё же, подошел к старой-старой могиле. Собственно, могила-то могла лишь предполагаться, так как на месте этом были только остатки кирпичей… Видимо, от памятника?
Но именно к этому месту меня и привели. И сразу Голос вновь вошел в мою голову: «Ну, здравствуй, человече родной! Как давно я взываю, а только ты меня услышал! Прошу, молю, заклинаю – помоги!»
– А вы где?
«Да я здесь, вокруг могилы своей, а дале не пущает Бог! Душа я неприкаянная, купца второй гильдии Степашки Лыкова! Согрешил, при жизни, обидел сирот друга-партнера Славы Петрова! Он уехал в Сибирь, за товаром, да сгинул там где-то! А я помогал, конечно, вдове Екатерине, да деткам их: Сашке и Машеньке, но… Но основные деньги не разделил, а спрятал. Ох, согрешил, ох, в блуд меня нечистый вовлек! Но не принесли мне эти деньги, это злато счастья! Ни при жизни (побоялся я тратить-показывать!), ни по смерти! Не пустил меня Бог на Тот Свет! Обрёк на эту муку: ни земля, ни небо не принимают! Ох, одиноко-одинёшенько! Ох, тоска засмертная за сто лет-то извела-измучила! Помоги, мил человек!!!»
Я немного свыкся к этому странно-удивительному «разговору», поэтому стал уточнять:
– Ну… положим… смогу поверить всему этому… хоть и совсем это… Но… Я сочувствую вам, конечно… э… Степан, но я-то чем могу помочь? Я, собственно, еще того, жив, пока!
«Дорогой, драгоценно-золотой! Да в этом и дело, что мне только живой и добрый человек и может помочь!»
– Ну… Степан, озадачили… Далек я от всего этого… э, потустороннего… Не маг, не волшебник, не церковный, какой-нибудь… Мож, показалось вам? Еще кого-нибудь поищете… Может быть?
В ответ, в голове моей послышался тяжко-горестный вздох, да горячечные слова: «Боле ста лет вокруг бывали-ходили люди. И хорошие, наверное, но не те! Только у тебя оказалась такая Душа. Чуткая и проснувшаяся! Только ты меня услышал! И не магия это. Не пугайся! От Бога это. Но, конечно, выбор у тебя есть и в этом. Можешь и отказать…»
Нет, недолго я думал. Мимо собаки бродячей не проходил никогда, а тут человек… точнее, Душа человеческая…
– Кстати, меня
