Сергей, Настя. Панкратов Сергей. – Он вернулся, встал с ней рядом и протянул руку – идиот – как боевому товарищу. И снова повторил: – Сергей…
– Очень приятно. – Она раздумывала минуты три, прежде чем решилась снять варежку и вложить свою ладонь в его пальцы. – А я Настя.
– Мне тоже очень приятно. Вы… Вы как поживаете, Настя?
Еще раз идиот! Панкратов едва не застонал вслух от своей косноязычной тупости. Ничего умнее не придумал, как о ее житье-бытье спрашивать?! Знает ведь все доподлинно: работа- дом, дом-работа, магазины и редкие визиты к родственникам. Больше ничего в ее жизни нет. Нет места чему-то еще. Какого, интересно, ответа он ждал?
А ответ неожиданно его сразил.
– Я… Я очень плохо поживаю, Сергей. – Ее ресницы часто-часто затрепетали, пытаясь проморгать застаревшее горе. – Очень! Новый год скоро, а я… Я ненавижу его теперь! Такая непроходимая глухая тоска… Господи, что я несу?! Простите, мне пора…
Она выдернула свою ладонь из его пальцев, повернулась к нему спиной, быстро вставила ключ в замочную скважину, открыла дверь и вошла в свою квартиру.
Настя почему-то замешкалась и дверь не толкнула ногой, чтобы та захлопнулась. Она же всегда так делала: заходила и, прежде чем пристроить пакет с сумкой на столике под зеркалом, пинала дверь ногой. А сегодня не стала. А когда повернулась, успев стянуть с головы шапку вместе с резинкой для волос, он уже вошел. Вошел, закрыл за собой дверь и стоял теперь, привалившись к ней спиной.
– Сергей? Вы… Вы что тут делаете? – Она растерялась, начав растягивать резинку для волос в подрагивающих пальцах. – Вы вошли без приглашения, вам не кажется?
– Кажется, – согласился он покорно. – Но еще мне кажется, что я его никогда не дождусь.
– В смысле?!
– В смысле: приглашения не дождусь. А мне бы этого очень хотелось. Вы, Настя… Вы удивительно хрупкий и ранимый человек, я очень боюсь вас обидеть, напугать и… Можно, я все- таки произнесу то, что хочу сейчас сказать? Не хочу мямлить, как герой из мелодрамы, который всегда замолкает в самом неподходящем месте, оставив все самое главное и нужное недосказанным. Можно, я вам все скажу?
Что ей делать с ним? Она не испугалась, нет. Не в лесу же! Не разбойник вооруженный напротив, бояться особенно было нечего, но…
Но она почти знала, что он скажет. Почти догадывалась. Последние две недели отчетливо слышала из-за стенки, как орал он своей жене, что не любит ее, не хочет так больше жить, что так невыносимо и нужно что-то менять и он готов.
– Я не готова, – произнесла она вслух, покачав головой. – Сергей, я… Я думаю, что я не готова услышать от вас что-то такое… Вы можете ошибаться, а мне… Мне во второй раз просто не пережить каких бы то ни было потерь, я…
– Вам нужно попытаться просто жить, понимаете! Просто начать жить, Настя! Я все последние месяцы думаю постоянно о вас. Вернее, ни о ком другом я просто не думаю, только о вас. Мне очень трудно сейчас. Очень!
– Вам
