меня ночник, – похлопал он по прибору на треноге, – при чем тут ночное зрение?
– Прибор надо на что-то наводить, что ты заметил. Но вообще важнее другое… – Я сделал вид, что несколько задумался. – Горящая сигарета – приманка для снайпера. До края того спуска – пятьсот ярдов, – показал я пальцем. – Я могу попасть тебе в голову уже на второй затяжке, ну на третьей. Тебе это надо?
Ла-Руш тихо выругался, бросил сигарету под ноги и затоптал. Потом сказал:
– Буду конфеты с собой брать.
Вообще-то конфеты на посту тоже есть нельзя, но здесь не армия, люди совсем гражданские, так что пусть так. Пока так.
– Но вообще тихо?
– Абсолютно, – кивнул он. – Даже тварей сегодня не было. Так хоть одну, но увижу за смену, а сегодня вообще пустота.
– Это хорошо, наверное, – прошептал я. – Но вообще прикидывай так, что если что-то идет не так, как обычно, то это может быть предметом для беспокойства.
– Например?
Настроен он был все же малость скептически.
– Например, этих тварей спугнула другая, куда более опасная. Лично я очень разных видел и много. Видел тварей, которые прыгали по стенам, например.
– Здесь тоже были, мы поэтому проволокой все обмотали, – показал он на край крыши, по которому и вправду на кронштейнах были натянуты витки колючки. – Но редко, обычно просто такие… как собаки. И «демоны».
– В любом случае, если что-то идет не так, как всегда, – повод насторожиться, – уже не в уговаривающем тоне сказал я. – Ла-Руш, ты понял?
– Понял, – вздохнул толстяк, явно не в восторге от моей назойливости.
Тоже воин. Доброволец. Интересно, а он-то с чего вдруг в «вояки» подался? Ему под сорок, и в нем примерно столько же килограммов лишнего веса. Надо присмотреться, и если что – отправлять домой, пусть другую работу ищет. А то приехал, похоже, курить на свежем воздухе. И жрать: вон коробка с сэндвичами за патронным кейсом. Хорошо, что хоть пивасика сюда не прихватил, но пивасик нормированный: получил бутылку вечером, если тебе не на дежурство, – и все.
Так же не торопясь пошел по крыше в сторону второго поста, того, какой на нужную мне сторону повернут. Там сейчас сидит Роберт, Роб Уоткинс, длинный такой худой парень, сутулый, но явно сильный, есть такой типаж – покатые плечи и развитые сухожилия. Он, оказывается, раньше профессионально выступал в какой-то бойцовской лиге, хоть и без особых успехов, а провалившись сюда, сразу же подался на Базу добровольцем. Кулак у него, несмотря на худобу, вызывает уважение.
– Как у тебя здесь? – спросил я.
– Спокойно.
Роб и сам спокойным выглядел. Не курил, сэндвичей я у него тоже не видел, разве что между опорами пулеметного станка стояла пластиковая бутылка воды. Ну да ладно, это уже не так страшно.
– За тобой вон оттуда наблюдают, из терминала, – кивнул я. – Давно уже, не первый день, я думаю. Из какого окна – не знаю.
– Думаю, что из самого левого,
