нервно засмеялся Андрей.
– Да-а… И на фига ты этого Черткова терпишь?.. – Семенов осуждающе покосился на друга, потом принялся усердно резать стейк. – И на фига тебе вообще какие-то там компаньоны?!
– Вов, не надо… Сам знаю. Но что теперь делать?
Семенов крякнул, отодвинул тарелку и полез за портсигаром.
– Будешь?
Андрей отрицательно покачал головой.
Вокруг, за столиками, если прислушаться, тоже обсуждали деловые проблемы.
– У меня дружбан есть… в налоговой. – Семенов выпустил колечко дыма. – Если с умом подойти, то от твоего Черткова останутся рожки да ножки. У него ведь еще своя фирма есть? Лично его?..
– Вова, не надо, – покачал головой Андрей.
– Надо! – огрызнулся его бывший однокурсник. – Сели тебе все на шею! Твоего Черткова хорошенько потрясут – там, где только он один хозяин, и оставят от него рожки да ножки! Он будет вынужден продать за бесценок тебе свою половину вашего совместного бизнеса. Гениально, да? – Он помолчал, потом произнес уже другим тоном, более спокойным: – Ты слишком хороший человек, Андрюха… Слишком!
– Вова, не надо, – жалобно повторил Андрей.
– Надо! Я тебя, Андрюха, как принято выражаться, «с младых ногтей» знаю. – Семенов наклонился и продолжил тихо: – Таких, как ты, больше не существует. Тебя хоть сейчас – в президенты! Ни одна сволочь компромата не накопает… Потому что его нет и не может быть, компромата этого!..
– Перестань… – засмеялся Андрей. – Я же не ангел!
– Ты человек. Человек с большой буквы.
Оркестр, до того исполнявший нечто тягучее, заунывное, заиграл новую мелодию. Андрей с Семеновым повернулись к сцене, стали слушать.
«Я порядочный человек… – размышлял Андрей. – Он правду говорит – на мне все ездят. Но поскольку я порядочный, хороший человек, я не могу ему предложить прямо – Вова, а правда, натрави ты на этого дурака Черткова налоговую! Вот если бы налоговая как-нибудь сама наехала на Черткова, без моих просьб… Интересно, если б я сейчас попросил Вовку подключиться, стал бы он меня называть Человеком с большой буквы? Человек с большой буквы пакостей своим ближним не делает… Хотя они, ближние, вполне их заслуживают!»
– Ничего так играют, да? – пробормотал Семенов, пуская дым. – Только не смейся… мне вот с детства казалось, что все барабанщики – запойные. Этакие рубахи-парни… А те, кто играет на скрипочке, – скандалисты.
– Почему так?.. – засмеялся Андрей.
– Не знаю… А вот арфистки – дуры. И непременно истерички…
– А кто же тогда заслуживает уважения? – с интересом спросил Андрей.
В это время на сцене оркестр замолк, саксофонист стал играть соло – ярко, пронзительно.
– Да вон тот, на саксе… – кивнул в сторону сцены Семенов. – Если человек играет на саксе, то он настоящий мужик. И выпить умеет, и с бабами у него все в порядке, и не дурак… Ведь нельзя же представить, чтобы саксофонист дураком
