дух.
– Сколько мы проскакали, барон Штойр?
– Миль восемь, ваше величество!
– Хорошо. Оставайтесь здесь, а мы с графом выберемся к самому Ливену.
– Это небезопасно, ваше величество, – рискнул вмешаться рослый барон Лейдорф, выполнявший роль королевского телохранителя.
– Не беспокойтесь, барон, со мной будет де Шермон. Вы сумеете постоять за жизнь своего короля, граф?
– Разве может быть иначе, ваше величество? Мой меч и мой арбалет со мной!
И де Шермон похлопал по отсыревшему чехлу, где лежал кавалерийский двулучный арбалет с пристежной «козьей ножкой» – приспособлением, которым можно было поочередно взвести оба лука, оставаясь в седле.
Офицерам оставалось только подчиниться, однако, судя по тому, какими взглядами они обменялись, отпускать короля слишком далеко они не собирались.
И снова отдохнувшие кони понеслись вскачь, замелькали сосны, заболоченные ямы и лиственные рощи. Вскоре лес остался позади и потянулись последние к городу мили, бежавшие через болота по песчаной насыпной дороге.
– Я вижу холм! – крикнул король. – Держу пари, с него мы увидим Ливен!
– Пари не принимаю, ваше величество, это и так очевидно! – прокричал в ответ де Шермон. Их кони сошли с дороги и понеслись через молодую осоку.
Уже из последних сил, поводя боками, они поднялись на вершину холма и остановились, когда наездники натянули поводья.
– Эх, де Шермон, ты мог выиграть пари – город едва виден!
– Нет, ваше величество, если бы я заключил пари, вы бы сказали, что город виден очень хорошо!
Приятели засмеялись.
– Ты хорошо изучил меня, де Шермон.
– Еще бы, сколько я себя помню, мне приходилось быть возле тебя.
– Могу представить, как же я тебе надоел.
– Нет, Филипп, это неправда, иногда ты бываешь несносным, но мой долг быть возле короля, и я выполню его, чего бы мне это ни стоило.
– Что это там? – спросил король, указывая на появившегося из ближайшей рощи всадника. За ним бежали пятеро вооруженных людей, скорее всего разбойников, но у них не было шансов догнать жертву: и наездник, и лошадь были в полном порядке. Но неожиданно он сам натянул поводья, соскочил на землю, и разбойники обрадованно бросились к нему, размахивая кто дубиной, кто мечом, притом что этот отчаянный не имел при себе ничего.
– Зачем он это сделал? – поразился де Шермон.
– Мы расспросим его об этом… если он уцелеет.
– Они же его зарежут, – произнес граф, видя, как разбойники окружают неразумную жертву.
– Это какой-то самонадеянный мальчишка, – сказал король.
– Да, теперь я вижу, – кивнул де Шермон, оценивая хрупкую фигурку. – Нужно помочь ему!
– Зачем? Он сам выбрал эту участь, хотя мог ускакать. Давай лучше заключим пари. Ставлю дукат, что его зарежут – безоружный против пятерых, он не выстоит.
– Что ж, мне остается ставить
