его семье. Испекли их живьем.
– Милостивые боги. – Аттикус глотнул, нервно огляделся по сторонам. – Как, по-твоему, они еще слоняются где-нибудь неподалеку?
Макрон покачал головой.
– Едва ли, если у них есть хотя бы капля ума. Им известен закон: если кто-то из рабов убьет своего господина, следует казнить каждого раба в доме. Думаю, что как только они осознали, что натворили, то сразу убежали в горы.
Лицо Аттикуса сделалось жестким.
– Тогда их нужно выследить и перебить до единого.
– Всему свое время, – ровным тоном ответил Макрон. – А сейчас я хочу, чтобы ты проводил нас к продуктовым запасам Деметрия.
– Да, конечно. – Аттикус бросил последний взгляд на ворота виллы, глубоко вздохнул и показал на узкую тропу, уводившую к далекому сосняку. – Нам туда.
Колонна продолжила движение вперед, радуясь тому, что зловонное пожарище осталось позади. Но прежде чем они добрались до деревьев, от одного из фургонов донесся крик; повернувшись, Макрон увидел, что возница показывает на скопление камней за открытым пространством в полумиле от них. На самой высокой из глыб стояли трое людей, наблюдавших за приезжими.
– Рабы, – прошипел Аттикус сквозь стиснутые зубы. – Нужно схватить их. Центурион, пошли своих людей за этой дышащей убийством сволочью.
Среди ближайших солдат послышался одобрительный ропот, но Макрон покачал головой.
– Не дело это, Аттикус. Мы не можем выделить людей на погоню за ними. К тому же при полном вооружении мои парни попросту не смогут догнать их. В любом случае, рабы знают эту местность много лучше. Скорее всего, они заведут наших людей в ловушку.
– И ты готов отпустить их безнаказанными? – не скрывая удивления, проговорил Аттикус.
– Другого выхода у меня нет. И потом, сейчас у меня есть более важное дело. А рабы пока могут и подождать. – Хмыкнув, Макрон выкрикнул: – Прибавить шагу! Заснули, ленивые увальни?
Они вступили в сосняк, под пятнистую жидкую тень сосен. Макрон вглядывался и в дорогу впереди, и в тени по бокам ее… Так они преодолели еще полмили.
– Не хотелось бы, чтобы ты ошибся в отношении этого запаса провианта, – невозмутимо заметил он.
– Я знаю дорогу, – ответил Аттикус. – Остается только надеяться на то, что рабы не побывали там до нас и не разграбили его. О запасах Деметрия должен был знать далеко не один человек.
Макрон кивнул:
– Будем надеяться на то, что им хватило ума не сжигать съестное. Рабам тоже надо есть.
Дорога резко свернула налево и свернула в ущелье с высокими стенами, представлявшее собой идеальное место для засады, как решил Макрон, рассматривая торчавшие над склоном глыбы. Если обрушить их вниз на колонну, они в прах разобьют повозки, раздавят все на своем пути, будь то конь или человек.
– Далеко ли еще?
– Пришли. – Аттикус поднял руку. – Видишь, там, за деревьями?
Прищурившись,
