безопасности СССР, завтра утром с двух до пяти часов ожидается нарушение Государственной границы СССР членами одной из неофашистских организаций, действующих на сопредельной территории, в составе от пяти до восьми человек. Численность нарушителей госграницы, естественно, может варьироваться самым нежелательным для нас образом. Место нарушения – тоже. Как вы все понимаете, возможны провокации, а также ложные сработки сигнализационной системы по всему участку заставы, имеющие целью отвлечь наше внимание от основной группы нарушителей. Через полчаса к нам прибудет группа следователей из Ленинграда, а также группа документирования. При любых эксцессах, могущих возникнуть в ходе несения службы, сохранять спокойствие. При возникновении огневого контакта с нарушителями госграницы один из них в обязательном порядке должен быть взят живым, в состоянии, позволяющем ему давать показания. Кстати, в Ленинграде пришли к выводу, что недавнее боестолкновение на острове – из той же оперы. С минуты на минуту прибудут приданные силы из отряда. Службу будем организовывать следующим образом: сержанты Ростова и Лаврушин – первый участок, гать, ручей Чёрный, сержанты…
Дальше я начальника уже не слушала. В голове вертелась только одна мысль: «Вдруг непрошеные гости воспользуются подземным ходом?
Тогда все наши заслоны – для них полная фигня. И они окажутся именно там, где им нужно, и совершенно неожиданно для нас. А что, собственно, мы знаем про этот ход? Да практически ничего…»
– Свободны, – отпустил всех Пустой. – Сержант Ростова и сержант Лаврушин останьтесь.
– Ну, давайте кумекать. Что у нас с подземным ходом? Только начистоту, – предупредил начальник.
– Товарищ капитан, разрешите доложить, – начала я. – Подземный ход существует. Имеются входы в развалинах замка Хродвальда, на территории Финляндии метрах в трёхстах от линии государственной границы, как раз напротив нашего погранзнака №… Далее, на острове и, наконец, где-то недалеко от станции Болотной. О других событиях я благоразумно промолчала.
– Конкретнее по поводу станции.
– Товарищ капитан, точнее не знаю. Но то, что не далее двухсот метров, это точно. Ориентиры – аварийная стоянка большегрузного автотранспорта около моста, сто пятьдесят-двести метров от него в сторону границы. В общем, с тыловой стороны сигнализационной системы. Но эти сведения неточные, Наташка Костику Фугасову сказала, – доложила я и осеклась.
– Так, – зловеще проговорил Пустой. – Опять Наташка? – начальник наклонился к селектору:
– Младший сержант Фугасов, зайдите в канцелярию.
– Разрешите войти? – приоткрыв дверь и просунув в образовавшуюся щель голову, спросил «певец несчастной любви».
– Заходи, заходи, Дон Жуан. Так что там напела твоя новая пассия про стоянку у моста?
И Костику пришлось всё рассказать. Что он и сделал, кидая на меня укоризненные, если не сказать больше, взгляды.
– Вы
