хвост переливался в лунном свете серебром. А лапы грациозно ступали по поверхности моста. Вдруг ночной хищник приостановился и, бесшумно метнувшись в сторону, исчез в темноте. Это был уже тревожный признак. Слабый ночной ветерок дул со стороны моста в нашу сторону, следовательно, лиса нас почуять не могла. А значит, хищник услышал кого-то ещё. Я невольно сжала руками автомат и сделала знак Лавру приготовиться. Однако почти сразу же из чащи леса, с той стороны, где исчезла лиса, послышались хлопанье крыльев и кряхтение. Вскоре всё стихло.
– Футы, чёрт, а я уж было подумал, что началось, – шёпотом проговорил Лавр.
– Не каркай. И вообще поменьше думай, а больше слушай. Вон птичка тоже, видимо, много думала да, как говорится, в суп попала.
– А чего мне-то слушать? А Дик на что? Уж он точно не проспит.
– И на старуху бывает проруха. Два уха хорошо, а шесть лучше, – ляпнула я и тут же пожалела, перехватив недовольный взгляд Дика, который красноречиво свидетельствовал об убеждённости нашего пса в том, что уж от нас с Лавром толку в «секрете» как от козла молока.
– Естественный отбор, – задумчиво проговорил Лавр, укладываясь поудобней.
– Это ты о чём?
– О птичке, о чём же ещё, – еле внятно пробормотал Лавр.
– Лавр, хорош спать. Сколько там натикало?
– Без пятнадцати три. Радиостанция молчит, значит, не объявились ещё.
– Кстати, не забудь – через четверть часа связь с заставой, заодно уточнишь обстановку.
– Ладно, – буркнул в ответ Лаврушин. – Наташ, а расскажи мне какой-нибудь сон.
– Какой сон? – не поняла я.
– Нуты же сама говорила, помнишь, что, как надела медальон, так и видишь постоянно сны про рыцарей.
– Ладно, слушай.
«Шла весна одна тысяча двести сорок четвертого года. Плотный туман опустился с гор и окутал катарский замок Монсегюр. Уже год многочисленная армия крестоносцев из северной Франции продолжала осаду. В осаждённой крепости закончились запасы провизии и воды. Противостоять далее было невозможно. Сдача крепости была назначена на первое марта. То есть на рассвете завтрашнего дня.
– Сэр Раймон, – обратился один из «посвящённых» катаров к хозяину замка, – нам, как воздух, необходимо перемирие, хотя бы на две недели. Именно столько времени займёт изготовление секретной карты. Кузнецы говорят, что раньше никак не успеть.
– Хорошо, позови ко мне Кретьена.
«Посвящённый» тенью скользнул из комнаты хозяина замка вниз по лестнице донжона – большой многоярусной башни. Пересёк огромную комнату, где раньше хранились припасы – зерно, солёная и копчёная рыба, сушёные фрукты и овощи, запасы вина. И хотя от них не осталось и следа, в воздухе всё ещё витал запах копчёностей. Он был так силён, что у голодного защитника замка свело желудок. И он невольно прибавил шаг. Спустившись в подвал, он крикнул в глубину подземелья, тускло освящённого факелами:
– Сэра Кретьена к сэру Раймону!
