в городе стало одним из самых заметных и значимых событий в его истории, с которым могли посоперничать, пожалуй, только визиты Российских императоров и короля Румынии.
Про посещение города королем и императорами я узнал довольно поздно, поскольку рос в советской Молдавии, где их не жаловали и старались лишний раз не упоминать.
Зато о Пушкине в городе осталась хорошая память. Его именем назвали улицу, парк в центре города, где ему же был установлен бюст работы Опекушина, на деньги, собранные по подписке еще при царском режиме.
В школе, преподавая творчество поэта, особенно выделяли его кишиневский период, декламируя: «Здесь, лирой северной пустыни оглашая, скитался я …». Другие стихи из этого периода ученикам не читали и учить не заставляли. Учителя отмечали позитивное влияние атмосферы города и региона в целом на творчество Пушкина, что подтверждалось историческим фактом – именно здесь он начал писать «Евгения Онегина».
У меня сформировалось ощущение, что лучше, чем в Кишиневе великий поэт себя нигде не чувствовал и, будь его воля, остался бы здесь навсегда. Но, заезжий московский пушкинист разметал эти ощущения в клочья.
В глобальной сети он нашел и показал мне стихотворение поэта о Кишиневе, в котором тот совсем не лестно отзывается о городе. Оно начинается словами:
Проклятый город Кишинёв!
Тебя бранить язык устанет…
За что? Чем же не угодил гению этот прекрасный уголок земли? Это становится, отчасти, понятно из последующих строк, где поэт пишет о запачканных домах и грязных лавках, отсутствии в городе милых дам, книготорговцев.
Отмечая отсутствие в городе сводни, поэт, сам того не желая, увековечил высокий моральный облик горожан того времени, ориентировавшихся только на семейные ценности. Трудно, наверное, пришлось и адресату стихотворения, имевшему репутацию человека со специфической, даже для того времени, сексуальной ориентацией.
Я был в шоке от оценки поэтом моего любимого города, но ровно до того момента, как в комментариях к этому произведению прочитал, что оно прилагалось к письму в качестве шутки.
У меня немного отлегло от сердца, но сомнения остались: насколько искренен был Александр Сергеевич, оговариваясь, что это стихотворение шутка? Возможно, гений что-то не договаривал, называя город проклятым, потому что за те незначительные недостатки, перечисленные в произведении, можно было проклясть многие города в царской России, где побывал Пушкин.
Я был склонен поверить сопроводительному письму поэта и согласиться, что это шутка, однако, потом, покопавшись в истории города, понял, что все гораздо серьезнее. Спустя годы после отъезда поэта, в Кишиневе стало твориться неладное.
Сначала большевики устроили в городе типографию и стали печатать газету «Искра», статьи которой подрывали сложившиеся в обществе устои. Когда эту напасть побороли началась чехарда с памятниками на главной площади, как будто
