и менее счастлив итогом романа.
А через три – она сделала аборт. Опухшая, с красным носом она сидела на стуле рядом с моим столом и рассматривала пол, а я спокойно рассчитывала сумму возврата.
«Хорошо, что на себя договор оформила», – она впервые за встречу подняла глаза.
Телефон снова звонит. И почему call-центр знает только мой внутренний номер? Надо позвонить поругаться.
– Отдел организации медицинской помощи, Яна, добрый день…
– Здрасти, скажите, а вы делаете мазки на инфекции под обезболиванием, – интересуется мужской голос.
– На какие инфекции?
– Ну на эти, как их, половые.
– Сами анализы – да, но под анестезией – не думаю. А зачем?..
***
Впервые за год мы с Ленкой выползли в аллейку. Подруга открывает бутылку «Шейка», я – банку «Старопрамена»…Теплый июньский вечер. Мы сидим на скамейке на детской площадке и смотрим на заработавшихся людей, которые текут тонкой струйкой по дорожкам. Шуршащие очертания в вечерней дымке.
– Прикинь, этот придурок натрахался, а потом ему проверяться больно.
– Ну и мужики пошли, – подхватывает Ленка, – за удовольствие надо платить. Кстати о придурках – Саша не звонил?
Трудоголики уступили место собачникам.
Город готовится ко сну. Начинают атаковать комары.
– Сволочь, – бью по голени, – нет и не надо.
– А как же – мы останемся друзьями, я буду тебе каждую неделю звонить.
– Я тебя умоляю. О, – поднимаю указательный палец, – держи! – Я достаю связку ключей с брелком-мишкой «Me to you». – Теперь ты мой мужчина, отныне и на веки веков.
Ленка любуется игрушкой и убирает ключи в сумку: – А ты помнишь…
Вон на той лавочке, которая скрыта в кустах, я пыталась объяснить подруге какой валентности должна быть сера, чтобы образовалась молекула серной кислоты. Орала: «Да как ты в училище химию сдала?» и расписывалась в педагогическом бессилии. На скамейке слева мы учили латынь, словно вызывали дьявола: esse: sum-es-est; sumus-estis-sunt*; cancer, mixture, extractum, musculus, fractura, costa**….
А на этой, где сидим сейчас, года четыре назад Ленка заявила: «Однажды, когда мы будем старыми, лет по шестьдесят, я приду к тебе в гости. Мы сядем в большой гостиной, а на стенах будут висеть портреты твоих бывших мужей». «Нет, – отвечала я ей. – У меня будет только один муж, с которым я умру в один день». «Вот посмотрим».
– А ведь накаркала!
– У тебя просто не может быть одного мужа! Вчера мне звонила твоя мама. Спрашивала, сильно ли ты переживаешь.
– Мне она тоже звонила. Только пела другое: «Я говорила, надо сразу жениться, а вы всё тянули. Теперь будешь бобылем до конца дней сидеть. Кто тебя возьмет с твоим характером», – передразниваю мамины интонации. – А потом еще и порывалась переехать ко мне. Еле отбилась. Сказала, что хочу побыть одна, что у меня есть ты. А если станет слишком тоскливо, то начну выть.
Ленка уставилась на небо в поисках
