единственный талант – создание бизнеса. По иронии судьбы, мой отец не испытывает уважения к бизнесу, он считает всех нас мошенниками, потому что наша работа не способна обогатить мир.
– Печально. – Она обратила к нему свои зеленые, как мох, глаза, в которых светилось сострадание. – Вы так успешны. Ваш отец должен гордиться вами.
– Хорошо бы кто-нибудь сказал ему об этом. – Внезапно Себ почувствовал себя очень уязвимым, беззащитным, ранимым. И спросил себя: а что заставило его поделиться этим с ней? Обычно он никогда и никому не выдавал своих слабостей. Что такое с ним происходит? Это заставило его почувствовать легкое смущение. Затем он вспомнил их любовные ласки и понял, что она все еще прячется от него, возможно, даже обманывает его. Тогда ему нужно улыбнуться – она скрупулезно отыграла свою роль Шехерезады и что-то утаила, заставляя его желать большего. Этим вечером по дороге сюда он думал о ней, как делал это уже достаточно долгое время, ожидая их свидания. Он хотел максимума. Он хотел, чтобы она полностью отдалась ему. Французы называли оргазм, этот завершающий дар себя другому человеку, «маленькой смертью». Он хотел, чтобы она дала ему этот приз, доверилась ему настолько, чтобы полностью принести себя ему в то время, когда они были вместе единым целым, пока он был в ней. И вот она полностью сосредоточилась на его удовольствии. Она знала, что делала, когда неслась на нем к финалу. Она была здесь, лежала рядом с ним, с концертом и обжигающе эмоциональной музыкой, возвышенной в своей красоте, и этот приз она от него утаила. Как Шехерезада, она оставила его на самом интересном месте, заставив желать большего. Внезапно его мозг пронзила цитата Шекспира. Он не вспоминал ее со школьных дней, но это были слова о Клеопатре, и теперь он не мог не думать, что никогда не встретит больше женщину, подобную этой: «Над ней не властны годы, и не прискучит ее разнообразие вовек». Возможно, с восхищением подумал Себ, он встретил единственную женщину, которая могла удержать его интерес. Эта мысль одновременно взволновала и испугала его.
Глава 6
Бриз старательно избегала встреч с Себом на работе. В компании применялась система «горячих столов»[4], поэтому даже при том, что у нее был собственный кабинет, она могла работать в любом месте, где ей хотелось. Она была изумлена тем, что Себ не уволил ее в ту же минуту, когда обнаружил, что она обворовывает его, но, очевидно, он знал, что на самом деле подцепил ее на крючок, достаточный, чтобы она больше не пыталась делать что-либо противозаконное. Во время обеденного перерыва, вместо того чтобы есть за рабочим столом, что она делала раньше, до того рокового дня, она взяла за правило обедать за пределами здания, в одном из многочисленных кафе неподалеку.
Она любила Лондонский Сити, район, в котором история сочилась даже из трещинок в тротуаре. Она могла ходить по тем же улицам, по которым ходил Пипс[5], видеть своими глазами то место, откуда начался Великий пожар[6], и поражаться красоте зданий, спроектированных
Система организации работы, при которой одно и то же рабочее место используется несколькими сотрудниками, приходящими на работу в разное время.
Пипс, Сэмюэл (1633—1703) – английский писатель, наибольшую известность которому принесли его дневники. Присутствовал на многих спектаклях по пьесам Шекспира с 1660 по 1669 г. В его библиотеке есть рукописная партитура к монологу Гамлета «Быть или не быть», возможно, сочиненная для Пипса его учителем музыки Чезаре Морелли.
Большой (Великий) пожар в Лондоне – название пожара, охватившего центральные районы Лондона с воскресенья, 2 сентября, по среду, 5 сентября, 1666 года. Огню подверглась территория Лондонского Сити внутри древней римской городской стены. В пожаре сгорело 13 500 домов, 87 приходских церквей, большая часть правительственных зданий.
