вас разочаровали. Просто уходите».
Глава 3
Я хорошо знала историю жизни своей школьной подруги. Нелюбимый ребенок, несчастливое детство, трудная юность. Пожалуй, замужество до определенного времени было удачным, пока муж не стал выпивать, лишился работы. Но мало у кого из послевоенных детей детство и взрослые годы были сладкими. В поезде я сказала ей про карму. Она не поняла, что это.
Эзотерики говорят, что кармическая задача – это внутренняя работа над собой: развитие определенных качеств, приобретение новых знаний, избавление от вредных привычек. В общем, все, что способствует духовному, а затем и социальному развитию. Это касается всего: и отношений, и характера, и условий, в которых живем. Хорошая новость в том, что над всем этим можно успешно работать.
Считается, что есть три стадии кармы человеческой жизни. Первую треть человек живет по карме, которую ему подарили родители. Вторую треть жизни он создает карму своим детям. Ну а третью часть жизни он живет по собственной карме, или, как говорили древние новгородцы, «по своему разумению».
Первая треть моей жизни (по карме, которую подарили мои родители)
Думаю, мне досталась хорошая карма от моих родителей. Я жила в семье, с отцом и матерью, у нас был свой дом. У меня были братья и сестра.
Я плохо помнила свое детство. На старых фотографиях сидела маленькая серьезная девочка с чумазым личиком и внимательными глазами, в руках деревянная пирамидка. На обороте надпись: Лине два года 9 месяцев. Наверное, я уже ходила в детский сад, потому что дома игрушек у нас не было. Волосы острижены под машинку. На групповых детсадовских фотографиях я с челкой, поливаю с другими детьми клумбу с цветами. Мы все в одинаковых синих халатиках с белыми воротничками, в резиновых ботиках.
Детям никто не мешал жить в своем мире. Летом мы до глубокой ночи играли в прятки на улицах, полных бурьяна, крапивы, репейника, скромных желтых одуванчиков. Падали, обдирали до крови колени. Искусанные комарами, прибегали домой, и, наскоро вымыв ноги, падали в постель. Зимой – прыгали с крыш в сугробы, делая в воздухе сальто-мортале, как мы сами это называли, строили снежные городки или бабу. С носом-морковкой и угольками из печки вместо глаз. Возбужденные, с ярким румянцем на щеках, мы врывались домой, сбрасывая оледеневшие варежки, и грели замерзшие ладони у русской печки, занимающей половину дома. В валенках было полно снега, шаровары стояли колом. Одежда очищалась от налипших кусочков снега веником, развешивалась на специальных лесенках для просушки к следующему дню.
Наверное, я была своевольной, убегала, куда глаза глядят. Однажды на соседней улице я смотрела на машину, из которой сгружали навоз для огорода. Кто-то сверху бросил грязный ящик, а я, как нарочно, пробегала мимо. Тогда мне сильно попало по голове, кровь текла ручьем. Зареванную, грязную меня привели домой, но мне еще и попало, чтобы не бегала, где не надо. Хороший шрам близко к виску остался на память об этом происшествии.
В школе
