вздохнув и с досадой сплюнув на землю.
Сестра передала девочку в инфекционное отделение на осмотр. Врач завела карточку на имя Зоя Дубова и пошла принимать новую пациентку.
Врач оказалась молодой женщиной лет тридцати. Она не могла иметь своих детей, поэтому к чужим относилась с особым трепетом и невысказанной нежностью.
Но такую дикую и закрытую девочку она видела впервые. Во время осмотра та делала все, о чем ее просили, но не отвечала ни на один вопрос.
Не найдя ничего по своей части, врач записала ее на осмотр к лору – а вдруг девочка глухонемая? И к психиатру, все-таки у ребенка шок, ее же, кажется, нашел в лесу на пепелище местный охотник. Так передала ей дежурная сестра со слов капитана…
«Что она там делала, на этом пепелище?» – мелькнула мысль, тут же вытесненная насущными проблемами и делами.
Вымытую и одетую в казенный больничный халатик девочку поселили в отдельном боксе на карантин. Туда же дежурные сестры приносили ей еду из больничной столовой и игрушки, которые нашлись в отделении.
Ела она только кашу, совсем чуть-чуть, к игрушкам не прикасалась, в разговоры не вступала и все время смотрела в окно. Когда приходило время спать, послушно ложилась и закрывала глаза.
И только когда во всем отделении гас свет и слышался храп дежурной из сестринской, она начинала тихонько плакать. Маленькие кулачки сжимали казенное колючее одеяло, по похудевшим щечкам текли ручейки слез. Они заливались в уши, за уши, текли по шее, стекая, накапливались в маленьких ключицах. И так напоминали дождь…
Кончается зима, снег начинает таять. Вот она у папы на плечах, он бежит на лыжах через лес к дому, потому что начался дождь. Он стекает по волосам и наливается в ложбинки под ключицами, а потом выплескивается из них, потому что папа ловко подпрыгивает на кочках. А потом опять накапливается и опять выливается…
Глава третья
Серым и неприветливым летним днем Егор Иванович Тобуроков, постаревший и одетый в потертый костюм, вошел в кабинет директора детского дома.
Он, проводящий все время в лесу и знающий, как подманить любого зверя на его языке, совсем не любил язык людей и сам плохо на нем говорил. Правда, сейчас ему придавала сил и даже некоторого красноречия твердая решимость.
– Здрасте! – сказал он после паузы и остановился в дверях.
– Здравствуйте, Егор Иванович, – директор, приятная пухлая женщина в летах, оторвалась от своих бумаг и сняла очки, – почему вдруг к нам?
– Римма Карловна, помните, пять лет назад к вам сюда привезли девочку?
– А, это которую вы в лесу нашли на пожаре?
– Да.
– И что?
– Я хочу забрать ее.
– Куда забрать?
– Себе забрать.
– То есть опеку оформить? Вы это имеете в виду?
– Ну, да. Опеку. Да.
– Егор Иванович, – Римма
