импровизация! Им пришлось действовать второпях, чтобы устранить неожиданный фактор, то есть меня. Желы понимают: что-то не так, но не могут найти причину. И когда вы позвали полицию, желам пришлось…
Внезапно толстяк разразился слезами и упал на колени:
– Не убивайте меня!.. Умоляю, не убивайте…
– Вот же болван! – рявкнул Бретт. – Никто не собирается вас убивать. Идемте! Я покажу!
Он схватил толстяка за лацкан, заставил подняться на ноги и подтащил по тротуару к отверстию. Толстяк обмер, отшатнулся.
– Что это? Что это за место?
– Это то, о чем я вам талдычу! Город, в котором вы живете, – пустая скорлупа. Внутри зданий ничего нет. Тут все поддельное, реальны только вы и я. Есть еще третий, Дхува, я был с ним в кафе. Пришел жел, Дхува попытался бежать, жел его схватил. И теперь Дхува там, внизу.
– Я не один, – залепетал толстяк. – У меня друзья, клуб, деловые партнеры. Я застрахован. В последнее время часто думаю об Иисусе…
Он вырвался, крутанулся, кинулся к дверному проему. Бретт догнал, схватил за полу пиджака. Та оторвалась. Толстяк споткнулся о полицейского-голема, рухнул на четвереньки.
– Вставайте, черт бы вас побрал! – процедил Бретт. – Мне нужна помощь, и вы поможете! – Он схватил толстяка и заставил подняться. – От тебя требуется всего ничего – постоять у веревки. Возможно, Дхува там без сознания, в одиночку мне его не вытащить. Если кто-нибудь подойдет… я жела имею в виду, – дайте знать. Свистните. Вот так. – Бретт свистнул. – А если у меня возникнут проблемы, сделайте что сможете. Держите… – Бретт хотел было отдать толстяку револьвер, но передумал и вручил охотничий нож. – Хоть какая-то защита. Все, я полез.
Толстяк оцепенело наблюдал, как Бретт хватает веревку и перебирается через край ямы. Бретт взглянул на его блестящее от пота лицо, на мокрые жгутики волос, зализанные поперек пятнистой лысины. Мало надежды, что толстяк не бросит свой пост, но и выбирать не приходится.
– Помните, – сказал Бретт, – мы пытаемся спасти настоящего человека, такого, как вы и я… не голема. Наш долг – помочь ему.
У толстяка дрожали руки. Он неотрывно смотрел на Бретта, облизывая губы. Бретт полез вниз.
Спуск поначалу давался легко, на неровной стене ямы хватало опор для ног. Встретился торчащий из нее конец гнилого бревна, под ним – кусок ветхой бетонной трубы диаметром два фута. Бретт преодолел уже десять футов. Наверху на фоне зубчатого отверстия в стене виднелась широкая фигура толстяка.
Затем пошла гладкая круча. Бретт миновал ржавый обрезок водопроводной трубы, осторожно перехватывая веревку руками. Если до самого дна не найдется ни одной опоры, трудненько будет возвращаться…
Внизу, футах в двадцати, он видел черную воду. То и дело ее пятнали всплески, это сыпалась потревоженная при спуске земля.
Вдруг ритмично завибрировала веревка. Ладонями Бретт явственно ощутил, что ее пилят… А в следующий миг полетел вниз.
Он шлепнулся спиной в маслянистую воду. Вокруг с продолжительным
