в особом отделе флота и в результате этого формировалось общее мнение о идейно-политической сущности советских моряков на современном этапе движения к коммунистическому обществу.
В последний обыск были найдены оригинальные и дло многих непонятные рисунки одного из моряков. Они были нарисованы обычным карандашом на плотной бумаге.
Когда Рина зашла к своим сослуживцам в отдел то в это время шла разборка всех материалов.
– Посмотрите Риночка, какие рисунки делают наши моряки. Сплошной бред. Какие-то каракули. Ничего понять не можем. Может быть этого моряка нужно списать на всякий случай из этой части или пускай его переведут в хозвзвод. Там у них есть подсобное хозяйство, есть свиньи пускай за ними ухаживает. А то ему доверяют ездить по очень ответственным частям. Доверяют ремонт сложной радиоэлектронной техники. А он может чего-нибудь такое отчудить, что нам придеться долго в этом разбираться и отвечать, так как знали и не упредили.
Рина взяла рисунки и стал их рассматривать. Она вспомнила как на занятиях по дизайну в институте изучала различные теории и творения великих художников. Кроме того ее влекло саму заниматься живописью. Она сама частенько бралась за кисть. Рина любила с мольбертом сидеть на берегу Финского залива и, всматриваясь в голубоватую даль, выискивать для себя различные творческие сюжеты для будущих картин.
При воспоминании об этом она почувствовала, что у нее возникло странное ощущение того, что она соприкасается с чем то более могущественным и сложным. Ее стали притягивать к себе эти каракули. Она почувствовала свою странную интимную близость с этими рисунками и в ней родилось страстное влечение к тому кто рисовал это. Как будто некая и мистическая сила тянула ее в эту бездну каракулей. Вглядываясь в эти бредовые записи, она вдруг увидела отчетливо себя саму. Сквозь эти графические разводы, как в замерзшем зимнем оконном стекле прямо на нее смотрела она сама, живущая в ином нереальном сказочном мире. Это была она, она вся в некоем идеальном совершенстве. И только один этот неизвестный художник понял ее душу и желание. Но как это было преподнесено! Это ее поразило до глубины души. Она поняла, что этот художник любит ее той самой настоящей идеальной любовью, о которой она всю жизнь мечтала и ждала того героя.
– Подождите, а кто это? – спросила она, сдерживая свое волнение – что-то похожее. Вроде я даже знаю кто это.
– Это матрос Хлызов из войсковой части 34314. Мы когда обыскивали у них в части, то нашли в его тумбочке.
– Да вы что. Надо было оставить это. Я же его знаю. Он действительно очень талантлив. Его не приняли в академию художеств поскольку он был сыном врага народа.
– Подожди, так как же это он попал служить в режимную секретную часть? – подскочил на стуле начальник отдела майор Шпонин – Кто это проморгал?
– Вы не волнуйтесь товарищ майор! – успокоила его Рина. – Потому что за день до того, как его забрали на службу, пришли документы о полной посмертной
