с «чёрным светом» посбивали, и что это такое…
Сирин вдруг поперхнулся и недовольно добавил:
– В школе, что ли, не проходили?
Варламов неопределённо повёл плечами: всё не запомнишь.
Сирин раздражённо бросил окурок:
– Ладно, пошли отсюда. Холодает.
И в самом деле, поднялся ветер. Деревья зашумели, облака вытянулись и словно призрачные руки зашарили по небосводу. Пахнуло осенью и чем-то неопределённым и зловещим…
В подземном зале управления Сирин сел за компьютер и между делом кинул Варламову пачку фотографий.
– Посмотри, это ребята над Европой снимали. Когда ещё летали на разведку.
Варламов взял неохотно, но жутковатая красота снимков приковала взгляд…
Когда-то это был город. Остатки оплавленных зданий походили на сталагмиты жёлтого и оранжевого цвета. Размытые ударными волнами улицы тонули в буро-зелёных джунглях. Из-под растений выглядывали погнутые фонарные столбы и кузова автомобилей. Виднелись даже цветы – огромные гроздья жёлтых и красных бутонов, словно кинутые кем-то в насмешку к надгробиям европейской цивилизации.
– Да уж, – неопределённо сказал Варламов, откладывая фотографии. – Она вся такая?
– Да нет, значительная часть обитаема. А в этих местах китайцы хотят развлекательный парк открыть, радиации почти не осталось…
Он умолк, а Варламов порылся в дисках и отыскал другой американский фильм – любовную драму, пронизанную ностальгией по благополучному прошлому. На эротических сценах он воровато оглядывался на Сирина, православная цензура такого не пропускала.
– Слушай, получается! – оторвался от компьютера Сирин. – Я рассчитал по электронным картам. Если лететь на сверхзвуке, то горючего в подвесных баках хватит до Гренландии. Там их можно сбросить, скорость увеличится и запаса в самолёте хватит до Великих Озёр, это шесть тысяч километров отсюда. Ещё останется немного, чтобы отыскать место для посадки.
– Ты о чём? – удивился Варламов.
– А ты спрашивал, долетит ли «СУ» до Америки? Долетит! Хорошая машина. Надо будет расчёты пилотам показать. Ладно, пойду спать. Захочешь есть, консервы вон там.
Варламов досмотрел фильм, поковырялся в холодных консервах и походил по залу. Порой нажимал на кнопки, но экраны большей частью оставались темны – лишь немногие пробуждались к жизни, да и те только мерцали, словно по всей Земле шёл бесконечный снег.
Варламов снова сел и включил тюнер. Местное радио транслировало классическую музыку. Потом диктор зачитал новости, в основном про подготовку к зиме, а под конец скороговоркой сообщил о происшествии: в Петрозаводске дотла сгорела физическая лаборатория университета. Была странность: никто не погиб – в развалинах не нашли останков, – но сотрудники исчезли неизвестно куда. Ни администрация университета, ни домашние не знали,
