Досталось и врачу, и хулигану, в меньшей степени больной женщине, потому что ее голова была повернута к стене.
– Стой! Перест… – закричал Егор и умолк, чтобы не хватать ртом отравленный воздух.
Он зажмурил глаза и рефлекторно поднес к лицу ладони, но во время вспомнил, что тереть лицо нельзя. Пьяный мужик взвыл, упал на колени и принялся обзывать Веру последними словами. Она и сама испугалась тому, что натворила.
– Егор Данилович! – жалобно пищала Вера. – Что делать?
– Хорошо проветрить, все окна настежь.
Он чуть приоткрыл глаза и побрел в поисках ванной.
Вера, бегая по квартире и устраивая сквозняк, кричала, что сейчас вызовет полицию, что нападение на «скорую помощь» уголовное дело, их всех посадят, больных и здоровых алкашей проклятых. Она позвонила по сотовому телефону Вась-Васичу, что надо было сделать в первую очередь, а не разбрызгивать отраву. У них было условлено: при опасной ситуации – звонок водителю, и тот мчится на помощь.
Вась-Васич обнаружил в дурно пахнущей квартире группу рыдающих персонажей: сидящего на полу мужика, лежащую на диване женщину, которой, кстати, с перепугу стало легче, Веру, заламывавшую руки и выкрикивающую угрозы, Егора, изогнувшегося над раковиной в ванной и подставившего лицо под струю воды.
– Это чего тут? – покачивая зажатой в руке монтировкой, растерянно спросил Вась-Васич.
Все рыдают, и кого присмирять не понятно.
Первая порция воды вызвала усиление реакции, и Егор застонал сквозь зубы. Но потом стало легче, холодная вода снимала боль и жжение. Промывать надо долго – до тридцати минут. Поэтому при подобных поражениях орошение из бутылочки, которую могут подсунуть раненому добрые люди, только навредит. Еще народная молва говорит, что помогает промывание молоком.
«Это сколько же молока надо? – спрашивал себя Егор. – Где найти корову, под вымя которой залезть? Идиотка Вера! Я тоже дурак! Ведь знал, что у нее имеется баллончик. Значит, рано или поздно пустит его в ход. Женщины – они такие, как мартышки: если есть кнопочка, то надо обязательно на кнопочку нажать».
Егора более всего злило, что он облился: голова, грудь – все мокрое. А на улице, между прочим, минус двадцать. Приедет в больницу или на станцию как мокрый петух: оказывал сам себе первую помощь, потому что меня фельдшер вырубила из перцового баллончика, – коллеги обхохочутся.
Когда суматоха улеглась, Егор жестко объявил больной женщине:
– Или вызываем полицию, оформляем нападение, или везем вас в клинику.
– Доктор, мне уже легче.
– Возможно, но следующий приступ может стать для вас последним.
Женщина боялась операции, хотя удаление желчного пузыря несложная операция. Боялась, судя по медицинской книжке, давно, и про опасность промедления ей наверняка говорили десятки раз.
– В больницу, – прошептала женщина.
«Чем не геройство? – думал Егор, оформляя
