даже вытащить, неизвестно как там оказавшуюся, правую руку, из-за спины. Он левой бил нападавших по ребрам, по печени, по животам, но если даже кто-то был накаутирован, то из-за тесноты и давки не мог отвалиться.
Таду и в этот раз почти не досталось, но все могло бы кончиться очень плохо. Помогли взрослые мужики, извозчики на конных подводах, перевозивших дрова. Раньше так отапливались старые районы Москвы. Вот они-то с криками:
– Что напали на одного!– кнутами полоснули по спинам этой компании. Нападавшие расступились, Тад засадил кому-то по морде и побежал. А бегал он хорошо.
Чтобы стать выносливее Тад участвовал в соревнованиях по легкой атлетике. Выступал за «Метрострой» в забегах на пять и десять тысяч метров.
Он бежал, вспоминая книгу Джованьоли «Спартак», тактику Горациев, которую они применили против Курациев, и чувствовал спиной, что за ним гонятся. Он обернулся на ходу, и – бамц первому догоняющему, тот упал. Тад побежали дальше. Так же случилось со следующим «бегуном». Двое, трое – получили, остальные поняли, что догонять бесполезно.
Однако Тад был один, противников – много. Пришлось ему уйти из этой школы. Хотя Тад к тому времени уже мог привести свою команду боксеров, они теперь всегда помогали друг другу, но Тад не хотел никаких эксцессов. Он не считал, что проиграл, все кто хотел – получили. Просто учиться в таких условиях стало трудно. О том, что можно покалечиться самому или покалечить кого-то, попасть в тюрьму, мальчишки мало думали. Когда не один на один, а на одного двое-трое, четверо-пятеро, а тем более – десятеро, то Тад за последствия не отвечал. Но – пронесло. Тогда в 1955—56 годах не было еще статьи в Уголовном кодексе «мера допустимой самообороны».
В основном мальчишеские драки возникали из-за взаимной антипатии. Кто-то кому-то не приглянулся: физиономия не понравилась или усы, модная прическа, что-то новое надето – не понравилось. Тогда была мода на брюки-дудочки, ботинки на «манной каше», на толстой белой подошве. За это били те, чьи родители не могли или не хотели себе позволить так нарядить своего отпрыска.
Вот Тад и ушел из 9 класса, не оглянувшись и не пожалев, но, предполагая, что когда-нибудь закончит свое образование. Он устроился на 27– й завод, что на Пресне, стал работать фрезеровщиком, продолжая заниматься боксом в «Крыльях», теперь это стало удобно, потому что все было рядом.
В 16 лет он стал учеником фрезеровщика, замечательного мастера, русского человека, Михаила Романовича, который научил Тада отношению к работе. Это был рабочий интеллигент, владеющий всеми станками, начиная от наших и заканчивая американскими. В основном там стояли станки «Цинцинати».
У Романыча было опущение желудка, он ходил в специальном поясе, поскольку заготовки были тяжеленные, весили 90 килограмм. Тад, пацан 16 летний, эти заготовки поднимал, помогал ему. Сначала работал под его руководством, потом его поставили одного на линию. Тад из «сырой»
