style="font-size:15px;"> «У меня есть кое-что интересное для вас, – заявил «Шталь», по словам Орлова, с несколько преувеличенно важным видом. – Помните, я говорил вам об одном офицере генштаба? Он заходит в библиотеку «Маяк» за советскими журналами и газетами. Сестра владельца библиотеки, Нина Гарницкая, познакомила меня с ним»24.
По предложению Орлова они пересекли улицу и зашли в другое кафе неподалеку, чтобы продолжить разговор. За стаканом вина «Шталь» объяснил, что «намеченного» объекта звали Владимиром Александровичем Рыковским и что он – бывший офицер-белогвардеец. Украинец из Полтавы, ставший французским гражданином, он был, судя по описанию, высоким грузным человеком около 40 лет с крупным крючковатым носом, необычайно маленькими ушами, темными волосами с проседью и небольшой плешью. «Он говорит тихо и медленно, но уверенно, – рассказывал Орлову «Шталь». – Нина сказала мне, что по вторникам и пятницам он заходит в библиотеку за советской военной периодикой и сидит там с 11 утра до часу дня. Я приехал туда в указанное время, и она представила нас друг другу, поскольку я тоже эмигрант»25.
«На каком основании вы решили, что он работает в генеральном штабе?» – спросил Орлов. На это «Шталь», по словам Орлова, ответил, что «все материалы по разведке в Советском Союзе сосредоточены в его руках. Он является связующим звеном между центром французской разведки в СССР и парижским центром, я имею в виду генштабом.
Его начальник – француз в ранге капитана. Он ездит в «роллс-ройсе» и по некоторым признакам живет выше своих средств»26.
«И что, Рыковский действительно рассказал вам все это при первом знакомстве?» – спросил Орлов, получив в ответ: «Не он, а Нина Гарницкая». Библиотекарша, которая, судя по всему, познакомилась с этим чело веком некоторое время назад, сообщила «Шталю», что «Капитан» является частым посетителем ее библиотеки. В подтверждение сказанного «Шталь» протянул Орлову сложенный вдвое клочок бумаги, на котором был написан адрес Рыковского: «Улица Морен, 12, Монжером (под Парижем), телефон 87»27.
«Мне кажется, что такой человек согласится работать только за деньги, хотя с уверенностью пока ничего нельзя сказать», – писал Орлов. Он сообщал также, что предостерег «Шталя» и рекомендовал ему быть осторожным28.
Орлов обратил внимание на то, что упоминание о деньгах заставило «Шталя» пуститься в пространное объяснение своей настоятельной потребности в денежном авансе. Он сказал, что его собственность в Германии, включая домик в деревне, была конфискована нацистами и что он вынужден покрывать огромные расходы в связи с обустройством нового дома в Париже. В заключение он разразился страстным монологом, утверждая, что занял крупные суммы, чтобы откупиться от тех, кто знал о его связи с Москвой, и что «в противном случае они бы продали меня со всеми потрохами»29.
Несмотря на сильное подозрение, что его агент, возможно, плачется о своей тяжелой судьбе,
